|
Нана Элис была даже более беспокоящимся человеком, чем моя мать; что-то в ее душе так и жаждало трагизма, в то время как Гранд Остин, который работал лесорубом и одна нога у него была деревянной из-за небрежного обращения с электропилой, предупреждал ее, что отвинтит свою деревянную ногу и разобьет об ее голову, если она не прекратит суетиться и не даст ему возможности обрести спокойствие в жизни. Он называл свою деревянную ногу «трубкой мира», но, насколько я знаю, никогда не использовал ее в каких-либо иных целях, кроме тех, для которых она была вырезана. У моей мамы были также старшие брат и сестра, однако мой отец был у своих родителей единственным ребенком.
Как бы то ни было, в тот же день я отправился в школу и при первом удобном случае рассказал обо всем случившемся Дэви Рэю Колану, Джонни Вильсону и Бену Сирсу. К тому времени как прозвенел последний звонок и я отправился домой, новость уже распространилась по всему городу с невероятной быстротой, напоминая при этом шипящее пламя во время лесных пожаров. Слово убийство оказалось у всех на устах. Мои родители отбивались от телефонных звонков, которые следовали один за другим. Каждый хотел знать о мельчайших деталях этого происшествия. Я вышел на улицу погонять на своем ржавом велике и дать возможность Рибелю порезвиться среди деревьев на лесной опушке, и неожиданно в голову мне пришла мысль, что, вполне вероятно, некоторые из звонивших уже знали все подробности и детали происшествия. Возможно, кое-кто из них просто пытался разузнать, какой же информацией обладает шериф Эмори, или пытались выяснить, не видели ли мы их случайно там на опушке. Именно тогда, вращая педали своего побитого велика и позволяя Рибелю подпрыгивать к моим пяткам, я осознал, что кто-то в моем родном городке вполне может быть убийцей. Шли дни, наполненные по-настоящему весенним теплом. Спустя неделю после того, как мой отец прыгнул в озеро Саксон, было заявлено, что шериф Эмори не обнаружил, чтобы за последнее время кто-нибудь вообще пропал в нашем городе или населенных пунктах поблизости. Страничка криминальной хроники единственного в Адамс Вэлли еженедельника «Журнал» также не принесла никакой свежей информации по этому поводу. Шериф Эмори, два его подчиненных, несколько пожарников и целая дюжина добровольцев прочесали озеро вдоль и поперек на легких лодках с помощью сетей и багров, которые, однако, возвращались лишь с грузом страшно недовольных черепах и пиявок. До двадцатых годов нынешнего столетия на месте озера Саксон были рудники «Саксон», пока бурный выход газов из-под земли не обрушил эти рудники, превратив их в глубокий водоем. Оценки его глубины колебались от трехсот до пятисот футов. На земле не существовало еще такой сети, которая могла бы достать до дна этого озера и поднять с него на поверхность затонувший автомобиль. Однажды вечером шериф Эмори зашел к нам, чтобы переговорить с отцом и мамой, и они разрешили мне поприсутствовать при этом. — Кто бы ни сделал это, — стал объяснять шериф, держа в руках шляпу и отбрасывая на стену длинную тень от своего носа, — он должен был толкать тот автомобиль по грунтовой дороге, выходящей прямо к озеру. Мы обнаружили там отпечатки шины, но все следы были затоптаны. Убийца наверняка использовал что-то, чтобы давить на педаль газа. Непосредственно перед тем, как вы обогнули этот изгиб дороги, он отпустил ручной тормоз, захлопнул дверь и отпрыгнул, а машина свободно покатилась через Десятую трассу. Конечно же, он и не подозревал, что вы в этот момент проедете по дороге. Если бы вы не оказались там, то машина просто упала бы в озеро, утонула бы, и никто даже не узнал бы, что вообще чего-то произошло. — Он пожал плечами. — Это все, что я смог узнать… — Ты разговаривал с Марти Беркли? — Да-а, разговаривал. Марти ничего не видел. Эта грунтовая дорога идет так, что вы можете проехать мимо нее на средней скорости и даже не заметите, что она существует… — Так что же мы будем со всем этим делать? Шериф обдумывал вопрос отца, его серебряная звезда блестела на свету. |
