В тот же день в Ашхабаде завершил свою работу 12-й Всесоюзный кинофестиваль. Главный приз достался двум лентам: политическому фильму Витаутаса Жалакявичюса «Кентавры» (про путч в Чили в 1973 году) и социальной мелодраме Ланы Гогоберидзе «Несколько интервью по личным вопросам». Особого приза за исторический фильм был удостоен «Емельян Пугачев» Алексея Салтыкова. Призы в других номинациях распределились следующим образом: лучший фильм на историко-революционную тему — «Кровь и пот», лучший фильм о жизни села — «Среди людей», «Чужое счастье», «Жнецы», лучший приключенческий фильм — «Поговорим, брат…», «Крепость», лучшая комедия, — «Шла собака по роялю», лучший фильм на морально-этическую тему — «Цветение несеяной ржи». Специального диплома фестиваля удостоена документальная эпопея «Великая Отечественная».

Лучшими актерами признаны: Сергей Бондарчук («Отец Сергий»), Анна Каменкова («Молодая жена»), Андрей Ростоцкий («Конец императора тайги»).

24 мая в ЦК КПСС на Старой площади состоялся просмотр фильма Элема Климова, «Агония». Как мы помним, эта многострадальная картина была снята еще пять лет назад, но по идеологическим соображениям положена на полку. В течение этих лет и сам режиссер, и руководство «Мосфильма» пытались добиться выхода фильма на экран, но тщетно. Наконец после того как западная пресса подняла очередную волну в защиту «Агонии», Госкино распорядилось, чтобы Климов в очередной раз доработал ленту, выбросив из нее наиболее одиозные куски. Этот вариант и был представлен на суд идеологов ЦК. Говорят, просмотр проходил при гробовой тишине. Присутствовавший на нем глава Госкино Филипп Ермаш, который и выступил инициатором выпуска фильма на экран, сразу понял, что дело «швах». Чутье его не обмануло. Едва в зале включили свет, первое, о чем спросили Ермаша, было: «А нам это нужно?». Ермаш не успел еще и рта открыть, как сам же спрашивающий и ответил: «Нам это не нужно». «Агония» осталась лежать на полке.

25—26 мая в «Маленьких трагедиях» начали снимать сцены «в доме Доны Анны». Помните, Дон Гуан навещает Дону Анну в ее доме, пылко признается ей в любви. Как вспоминает Н. Белохвостикова: «Чувствовала я себя в те дни скверно. Я тяжко болела. Сначала грипп с высокой температурой, потом с совсем низкой: 35 градусов! Давление было сто на девяносто, и меня постоянно кололи камфорой, чтобы я поднималась и шла сниматься. Софья Абрамовна Милькина (жена режиссера фильма М. Швейцера. — Ф. Р.) привозила отвары из каких-то полезных трав, хотела даже, чтобы я у нее пожила в такое трудное для меня (и для съемок!) время. Но я жила дома, меня привозили — отвозили, я почти не вставала. Так и снималась. А Володя Высоцкий мне очень сочувствовал. Он понимал мое состояние. То ли потому, что уже и сам был далеко как не здоровым, то ли оттого, что он, с его особой нервной организацией, понимал каждого человека, с которым общался. Он все время поддерживал мой упавший дух, что называется, не давал мне «завянуть».