– Крыша – это хитроумно смонтированные увеличительные стекла. Именно они делают Солнце здесь таким же большим как на Земле. Если это…

– Вам лучше бы повернуться ко мне лицом, – раздался враждебный, резкий голос позади него. – Я не стреляю людям в спину. А я хочу как можно побыстрее покончить с этим.

Лицемерное самодовольство ее слов привело его в бешенство. Он быстро обернулся и разразился яростным потоком слов.

– Вы мерзкая ничтожная клаггианка, вы неспособны выстрелить мне в спину – вот как! И вы, по всей вероятности, не станете стрелять в меня, если я на вас наброшусь, потому что это будет проявлением слабости с вашей стороны. Все должно делаться в согласии с вашей так называемой совестью.

Только сейчас он взглянул прямо на Патрицию Унгарн внимательным взглядом, в первый раз с момента своего прибытия на метеорит и поток его злых слов сразу иссяк. Он был столь поглощен всякими страшными мыслями, что был не в состоянии…

…увидеть в ней женщину.

Ли глубоко вздохнул. В мужской одежде она была загадочно красива, но несколько инфантильна. Теперь на ней было простое белоснежное короткое платье, не доходившее до колен и белые сандалии.

Волосы у нее были темно‑каштановые, блестящие, они каскадами ниспадали ей на плечи. Голые руки и ноги отличались темным здоровым загаром. Лицо…

Оно было необыкновенно красивым, но его портило выражение гнева. Точеные щеки ее пылали. Девушка пыталась осадить его.

– Не смейте со мной так разговаривать!

Она явно была вне себя. Ярость ее была столь беспредельной, что сразу вызвала ответную реакцию Ли.

– Клагги! – Крикнул он. – Жалкие клагги! Вы ведь понимаете, что дригги отшлепали вас, как младенцев, как животных низшего порядка, переплюнули вас по всем статьям, что ваши претензии на могущество были просто характерными для вашего много о себе возомнившего клаггианского ума средствами компенсации за ту унылую, тоскливо‑одинокую жизнь, которую вы обречены здесь вести вследствие вашего не очень‑то высокого, по сравнению с остальными галактиками, умственного развития. Вам просто необходимо постоянное самоутверждение, а между тем вы не должны забывать о том, что только второстепенных в умственном отношении существ отправляют на столь удаленные форпосты. Поэтому там оказываются именно клагги, даже не леннелиане; женщина‑дригг оценила вас ниже леннелианки, и она знала, что говорила. Ибо если коэффициент развития интеллекта двести сорок три, то у дриггов – более четырехсот. И вы понимаете это тоже. Разве не так?

– Замолчите! Или я убью вас, и смотреть ваша будет невообразимо мучительной! – крикнула Патриция Унгарн.

Ли поразило, что она при этом побелела, как полотно. Неужели он все‑таки задел ее за живое, точно попал в эмоциональную ахиллесову пяту этой странной и страшной женщины?

– Вот так, – умышленно произнес Ли, – высшие соображения нравственности уже уходят на второй план. Теперь вы можете замучить меня до смерти, не испытывая каких‑либо угрызений совести. Подумать только, я пришел сюда просить вас выйти за меня замуж, вбил себе в голову, что клаггианка и человек могут неплохо поладить.

– Вы что? – изумлено воскликнула девушка, затем высокомерно фыркнула.

– Так вот в чем заключается гипноз дриггов! Они всегда прибегают к помощи самых примитивнейших побуждений, когда имеют дело с простодушными человеческими существами. Но теперь как мне кажется, мы уже вдоволь наговорились. Мне теперь известен образ мышления особей мужского пола человеческой породы, когда они влюблены, однако даже понимание того, что вы совершенно в этом не виноваты, не делают его для меня хоть в малейшей степени приемлемым. Я испытываю к вам отвращение, я оскорблена до глубины души.