– Спасибо, мастер Рэйш, – поморщился Тори, когда я закончил перевязку и приложил к его многострадальному затылку мешочек со льдом. – Я даже не понял, кто это меня так. Только вошел, только представился как положено… и сразу темнота. А потом уже вы рядом стоите и смотрите на меня, как на дурака.

– Ты не дурак, – хмыкнул я, убедившись, что парень в порядке. – Просто поторопился. И зря один сюда сунулся. Надо было меня сначала позвать. Или хотя бы патруля дождаться.

– Да какой в этом районе патруль? – вздохнул юный маг, придерживая рукой холодный мешочек. – Это ж окраина. Тут днем с огнем никого из участка не сыскать. Я вот тоже постоял, подождал, никого на улице не увидел… и решил, что возвращаться за вами долго.

– Зато разумно.

– Ваша правда, – с ещё одним вздохом согласился Тори. А потом наконец заметил тихонько стоящего в углу кабатчика и скривился. – Это ты, паскуда, меня по башке огрел?!

Под моим взглядом толстяк едва не поседел.

– К-как можно, господин маг?! Я ж предупредить хотел… я ж чуть богу душу не отдал, когда вас увидел… думал, вот оно, избавление моё пришло. А Громых как размахнется, да как вдарит вам промеж ушей! А лапища у него знаете какая тяжелая?! В один удар стол на две половинки ребром ладони разрубает. Чудо, что вас на месте не убило. Не иначе сам Род за вами приглядывает!

– Ты ври да не завирайся, – хмуро сказал я, когда мужик угодливо заулыбался и принялся быстро-быстро кланяться. – Что у тебя тут за шваль образовалась? Чем занимались? Как промышляли?

Кабатчик горестно всплеснул руками.

– Да всем, господин маг. Убийствами, грабежами, похищениями…

– Какими похищениями? – одновременно встрепенулись мы с Тори.

– Да вон, сами посмотрите. В подвале они! Родом клянусь, что ещё живые!

Мы с парнем переглянулись, но он был явно не в состоянии исследовать чужие подвалы. Так что я оставил его караулить жирную гниду и велел Мелочи проследить за обоими. А сам кинул на валяющихся на полу красавцев парализующее заклинание и, успокоившись на их насчет, толкнул неприметную дверцу, на которую трясущимся пальцем указал кабатчик.

За ней оказалась старая, но недавно подлатанная и почти не скрипучая лестница. Ещё дальше – узкий коридор и вторая дверца, скрытая от посторонних глаз простенькой, но эффективной иллюзией. Если бы не линза, даже я мог бы её пропустить. Ну а случайно забредшему посетителю и вовсе показалось бы, что стена перед ним цельная.

За дверью я нашел ещё одну, только на этот раз не деревянную, а каменную лестницу, которая уводила в глубокий подпол. Причем глубокий настолько, что на стенах тут и там стали появляться островки колючего, абсолютно неестественного для разгара весны инея.

Оказавшись перед третьей по счету, на этот раз – железной дверью, которая была покрытой инеем практически целиком, я почувствовал себя неуютно. Это было неправильно. Ненормально, и я не о глубине подвала говорю. Нет, под столицей наверняка нарыто немало катакомб, в которых нечистые на руку дельцы хранили ворованное добро. Здесь царил совсем другой холод. И у меня аж под ложечкой засосало при мысли, что ГУСС умудрилось это пропустить.

Дверь открылась от толчка довольно легко, но с ужасающим скрипом. Внутри было ещё холоднее, чем в коридоре. Небольшое, вырытое прямо в земле и облицованное камнем помещение было похоже на тюремный каземат, в котором доживали свои дни смертники. На полу я заметил несколько круглых, примерно с мой кулак в диаметре, отверстий.