– Флетчер, где пленки.
– Я отправил их по почте. Вчера.
– На свой адрес?
– Нет.
– Кому вы их отправили?
Флетч мысленно прикинул, все ли он положил в чемоданы. Во всяком случае, бритвенные принадлежности он не забыл.
– Кажется, все.
– Флетчер, вам придется отдать нам эти пленки.
– Кажется, вы только что сказали, что ЦРУ не ввязывается в подобные операции.
– Пока эти пленки существуют... – начал Джиббс.
– Пленки – вещественное доказательство сбора информации иностранной державой, – прервал его Энглехардт.
– Е-рун-да! – Флетч закрыл чемоданы, щелкнул замками.
– Флетчер, надо ли мне напоминать вам, каким способом вас заставили взяться за эту работу? Не вы ли незаконно вывозили деньги из США? И не можете сказать, откуда они у вас взялись? А уж о манкировании подачей налоговой декларации я могу и не упоминать, не так ли?
– Вы меня шантажируете?
– Мой долг, – с достоинством заявил Энглехардт, – передать имеющуюся в моем распоряжении информацию компетентным органам.
– Кстати, – Джиббс хихикнул, – мы ничего о тебе не знали, пока ты сам все не рассказал.
– Вы меня шантажируете.
Джиббс стоял за спиной у Флетча, Энглехардт – перед дверью.
– В магнитофон вставлена пленка, – продолжил Флетч. – Вернее, копия. Оригинал отправлен по почте вместе с остальными пленками.
После короткого колебания Энглехардт подошел к стрлу и нажал кнопку «Пуск». Номер заполнил громкий голос Джиббса.
– Кто бы мог подумать, что мой дорогой начальник отдела будет путешествовать по Югу со снегом в «дипломате». Какое счастье, что он не тает..!
...Но я тоже приготовил тебе сюрприз, мой дорогой начальник. Ты спрашиваешь, какой? Объясняю. Помнишь двух крошек в коктейль-холле Билли-Бобби? Так вот, сэр, я взял на себя смелость пригласить их в наш журналистский «люкс». В этот вечер! Этот час! Эту минуту! Вернее, двадцать минут тому назад.
– Ты их пригласил? – голос Энглехардта.
– Конечно, – Джиббс. – А почему бы и нет? Они же журналистки. Развращенные женщины. Можно ли ждать от них чего другого?
– Я тоже кое-кого пригласил, – Энглехардт.
– Правда? – Джиббс. – Так их будет четыре? Четыре голые девицы в одной комнате! И нас двое. Потрясающе!
– Спасателя, – Энглехардт. Энглехардт выключил чудо-машину.
– На этом пленка не кончается, – заверил его Флетч. – И мне представляется, что ваше руководство, придерживающееся консервативных взглядов, едва ли одобрит вашу пьяную оргию. Да еще щедро сдобренную кокаином. «Меняемся! Все меняются!» – передразнил он Джиббса.
Плечи Энглехардта пошли вперед. В тот момент он более всего напоминал быка, готового ринуться в атаку.
Кулаки его сжались.
Кровь прилила к лицу.
– Живем, как журналисты! – вновь процитировал Джиббса Флетч. – Гребаные журналисты!
Джиббс все еще пребывал в шоке. Бледный, как мел, с отвисшей челюстью.
– Разумеется, это не оригинал. Но ничем не отличается от него. Те же действующие лица, те же ремарки...
– Ты поставил «жучок» в наш номер! – Джиббс обрел дар речи. – Черт побери, Флетчер, ты же поставил «жучок» в наш номер!
– Конечно, поставил. А ты ждал от меня другого? Кулаки Энглехардта разжались. |