При виде полиции бабка немного оттаяла и соизволила заговорить, но единственное, что она произнесла, было:

– Мой сын ничего не знает, он ни в чем не виноват.

Эту фразу она твердила на разные лады, иногда тихо, иногда громче, иногда и вовсе принимаясь кричать.

Когда они уехали, стало как-то даже пусто и удивительно тихо.

– Ну, раз так, то и мы с тобой домой пойдем, – сказал папа, делая приглашающий жест дочери.

Но Саша предпочла остаться с Василисой.

– Как ты не понимаешь, нам с ней есть о чем поговорить. Мы столько пережили вместе, пока ты там спал!

– Я все понимаю. Но тогда я пойду? Досыпать?

– Иди. Ты нам будешь только мешать.

– Тогда я побежал, – обрадовался папа. – Ты уж не обижайся, Василиса, но диван у тебя сильно продавленный. Спать на нем сплошное мучение.

– То-то ты так сильно храпел.

– Это оттого, что сначала не мог долго уснуть.

И папа убежал к своему любимому ортопедическому матрасу и к маме, которая была куда соблазнительней старых диванных подушек.

Оставшись одни, подруги сначала попили чаю, потом выпили чаю с коньяком, затем просто коньяка, а после поняли, что спать им совершенно не хочется. Было уже почти утро, светало, ложиться спать было просто глупо.

– Я все думаю, зачем старуха хотела меня убить? – произнесла Василиса. – Неужели только потому, что я развелась с ее сыном?

– А ты позвони ему и спроси.

Но эта идея Василису как-то не вдохновила. Разговаривать с Михаилом ей явно не хотелось. Вместо этого она предпочла поболтать с Сашей:

– И знаешь, что меня еще удивляет?

– Что?

– Соседи.

– А что с соседями-то не так? Их не видно и не слышно.

– Вот в том-то и дело! Вот это меня и удивляет, – сказала Василиса. – Посуди сама, мы гонялись за Глафирой, потом она упала из окна, затем мы обсуждали, кто это такая, и удивлялись, все это сопровождалось громкими звуками и даже иногда криками.

– Да и полицейские, когда приехали, отнюдь не старались соблюсти идеальную тишину.

– Вот именно! – подхватила Василиса. – Логично, если бы кто-нибудь из соседей выглянул и поинтересовался, какого у нас тут происходит. Но ведь нет же никого!

– Может, их и впрямь нет? Уехали?

– Да нет, тут они были. Вечером я их видела.

– Вечером видела, а потом ушли.

– И потом они были. И свет у них горел допоздна.

– Пойдем спросим, – предложила Саша, – чего это они так?

– Нет, неудобно… Хотя и странно.

И тут раздался стук в дверь.

Василиса подошла ближе и спросила:

– Кто там?

– Михаил, – раздался тихий и вкрадчивый голос, – моя мама у тебя?

– Нет. Уже нет.

– Впусти меня. – Голос мужчины звучал почти жалобно. – Нам с тобой нужно о многом поговорить.

Василиса сделала Саше знак рукой, приказывая девушке скрыться. Но Саша прежде, чем отправиться в укрытие в шкаф, взяла так полюбившуюся ей кочергу. Отчего-то полицейские не обратили должного внимания на нее и не захотели взять вместе со старой преступницей и эту замечательную вещь.

Но сейчас Саша была этому только рада. Кочерга привычно легла ей в руку, охладив горящую кожу и придав уверенности в собственных силах. Казалось, что через этот металл проходит энергия многих и многих поколений женщин, усмирявших своих недругов с помощью этой прекрасной кочерги.