Обнорский стиснул зубы, выматерившись про себя, и, подхватив чемодан и сумку, побрел к зданию аэропорта. Перед входом в это неказистое строение стоял маленький смуглый человечек в юбке, рубашке и вьетнамках на босу ногу. Андрей решил приветствовать первого встретившегося ему йеменца по всем правилам классического арабского, какому учили его в университете. Обнорский говорил несколько минут, объясняя, что он только что прилетел из Союза, что не знает, куда идти и что делать… По мере того как он говорил, лицо кучерявого человечка в юбке все больше вытягивалось — казалось, он напряженно пытался понять, чего хочет от него этот странный русский. Когда Андрей умолк, заговорил абориген. Его речь была настолько непонятной, что Обнорский едва не выронил чемодан. Несколько секунд Андрей и мужичок в юбке тупо смотрели друг на друга, а потом как-то воровато разошлись в разные стороны.

Обнорский присел на чемодан и решил перекурить. Его пальцы мелко подрагивали после первого опыта общения на живом арабском языке.

— Блядь какая! — сказал вслух Андрей после первой затяжки. — Переводчик приехал, называется…

Пробегавший мимо худощавый брюнет в странной форме песочного цвета удивленно оглянулся на Обнорского и остановился:

— Это кто тут матерится? Ты чей, хлопец? Андрей вскочил с чемодана и с надеждой уставился на брюнета.

— А вы — русский?

— Почти, — хмыкнул брюнет. — Вообще-то я хохол. Но тут мы все — русские. А ты-то кто такой?

— Я военный переводчик, — ответил Обнорский. — Из «десятки»… Там сказали — здесь встретят… Брюнет удивленно покачал головой и протянул:

— Ну дела… Из «десятки», значит… Совсем там охренели, как я погляжу. Нас никто и не предупреждал, что ты прилетаешь… Повезло тебе, что меня зацепил. А то куковал бы тут долго. Переводчик, значит… Ну а я — твой начальник, референт Главного военного советника майор Пахоменко Виктор Сергеевич.

— Обнорский Андрей Викторович, — вытянулся Андрей, оправляя сбившуюся рубашку.

— Звание?

Обнорский замялся, потом пожал плечами:

— Я еще студент. Восточный факультет ЛГУ, на пятый курс перешел…

— Практикант?! — Референта перекосило как от зубной боли, а Андрей виновато кивнул — да, мол. практикант, виноват, исправлюсь.

— Ну и суки, — сказал Пахоменко. — Просто суки, и все.

— Кто? — не понял Обнорский. Референт махнул рукой.

— Мы их как людей просили — пришлите переводчиков нормальных, в бригадах советники уже осатанели… В стране черт знает что творится… Прислали — три вагона практикантов да лейтенантов пяток… И тебя, такого красивого, в довесок…

Кровь бросилась Обнорскому в лицо, он стиснул зубы и по-бычьи наклонил голову.

— Я, товарищ майор, сюда не напрашивался! Пахоменко усмехнулся и покрутил головой.

— Ишь ты какой горячий… А еще говорят: Питер — северный город, люди там все выдержанные и спокойные… Не обижайся — не в тебе дело. Я не сомневаюсь, что ты нормальный парень, и даже допускаю, что учился неплохо… Штука в том, что для адаптации тебе потребуется время. И ты в этом не виноват, как и все остальные, впрочем, тоже. Проблема в том, что у нас этого времени нет. А против тебя лично я ничего не имею. Пока.

Референт вздохнул и хлопнул Андрея по плечу.

— Ладно, студент, бери барахло, и пошли на таможню. Повезло тебе, что меня встретил. Паспорт твой где?

Обнорский с облегчением отдал свой паспорт Пахоменко и подхватил багаж.