Теперь слуги напрягали все силы, чтобы бурный поток не увлек лодку. Пришлось плыть не прямо к штольне, а брать выше, намного выше по течению. Весла гнулись; они грозили сломаться; меня же больше всего беспокоило другое: действительно ли, вход в штольню скрыт за плотной завесой растений.

Мы находились чуть ближе этого лаза. Я повернул лодку и направил ее прямо к штольне. Если бы там были только скалы, то лодка разбилась бы вдребезги, ведь мы мчались с бешеной скоростью.

– Весла убрать! Пригнитесь! – крикнул я своим спутникам.

Они мигом повиновались. Сам же я остался на месте, ведь руль бросать было нельзя. Мы приближались к скале; еще два корпуса лодки, еще один… Я закрыл глаза, чтобы не поранить их ветками… Мягкий пучок ударил мне в лицо… Я открыл глаза – вокруг была глубокая тьма… Лодка обо что-то ударилась; киль хрустнул… Мы находились в штольне.

– Слава Аллаху! – тяжко вздохнул Колами. – Мы уж немного струхнули.

– Я тоже, – ответил я. – Если бы мы налетели на скалы, то искупались бы, а хорошего в этом мало. Кто не умеет отлично плавать, тот отсюда не выберется. Пошарьте-ка по стене, есть ли там колышек. Там он должен быть; к нему привязывают лодку.

Колышек и впрямь нашелся. Мы закрепили лодку, и зажгли взятые с собой лампы. Их света хватило, чтобы осветить коридор, ведь он был низким и тесным. Слуги прихватили сальные свечи, припасенные ими.

Я взял в левую руку одну из ламп, в правую – револьвер и зашагал вперед. Раз мы зажгли свет, нас могли заметить издали; вполне возможно, один из слуг Жута оставался внизу и сторожил пленников.

Хотя коридор был низким, я все же мог идти, выпрямившись. Пол был выстлан из досок. Для чего? Я по-прежнему не мог этого понять. Мы шли очень медленно, ведь безопасности ради я осматривал коридор на каждом шагу. Прошло около четверти часа, когда мы почувствовали, что повеяло холодком.

– Мы приближаемся к расщелине, о которой говорил алим, – заметил я. – Сейчас надо быть вдвойне осторожнее.

Через несколько шагов перед нами разверзся широкий ров; он перегораживал всю штольню. Его глубина была неизвестна. Через ров можно было перебраться по дощатому настилу шириной всего полтора фута.

– Вот место, где нас ждет смерть, – сказал Колами. – Господин, обследуй этот мостик лучше! – Дайте сюда веревку!

Мы связали вместе четыре веревки, принесенные слугами; потом сложили вдвое и одним концом этого «каната» обвязали мне грудь, пропустив его под мышками; другой конец держали все трое. Наклонившись так, чтобы лампа осветила доски, я шагнул вперед, тщательно осматривая их.

Через расщелину были переброшены три крепкие балки. Между ними зияла пустота – холодная, мрачная бездна; проем был шире фута. Доски крепились к средней балке.

Почему? Почему балки не положили вплотную? Такими вопросами я задавался. В конструкции этого мостика крылся какой-то коварный умысел; непосвященный непременно пал бы его жертвой.

Сделав шесть или восемь шагов и находясь прямо над бездной, я, заметил, наконец, подозрительное место. Здесь продольные балки были скреплены поперечной. Когда я внимательно обследовал это место, то увидел, что в боковых балках были выточены отверстия. Поперечина входила в эти пазы и служила осью. Теперь конструкция стала мне ясна. Кто видел, как дети качаются на балках, переброшенных одна на другую, тот легко объяснит устройство этого коварного мостика. Теперь я догадался, для чего нужны боковые балки, чье назначение я сперва не понял. Они соединяли края расщелины и поддерживали поперечную ось; через нее была перекинута средняя балка с лежавшими на ней досками. С одной стороны – с той, откуда мы шли, – балка опиралась на край расщелины; другой ее конец не был никак закреплен.