— Не всегда перемены, согласные с временем, идут нам на пользу, медленно ответил Эрсер. — Народы, которые менялись, исчезли и ныне забыты. Арваннет же остался. — И он продолжил более деловым тоном: — Мы говорили с многими купцами. Некоторые встревожены. Они с незапамятных времен ведут с рогавиками торговлю металлом. Вокруг неё создались целые учреждения. Нарушение древних договоров разорит многих и прекратит поступление металла.

— Только на время, — отрезал Сидир. — Вы же слышали — мы собираемся выдавать субсидии, чтобы облегчить убытки. Вскоре поступления возобновятся и будут гораздо больше тех, что обеспечивали, вам кучки варваров. Недовольство купцов пройдет, когда я объясню им все это.

Во взгляде Эрсера появилось нечто новое — не страх ли? А голос стал таким тихим, что бушевавший за окнами ветер почти заглушал его:

— И вы действительно хотите дойти… до самого Неведомого Рунга?

— Возможно. Мои планы ещё не определились, они меняются в зависимости от сведений, которые я получаю. — Сидир откинулся назад. — Со временем Рунг, безусловно, будет принадлежать императору. Когда и как это произойдет, решать его слугам. Основной мой план — наступление по долине Становой — получил одобрение. Однако у меня широкие полномочия. Возможно, я ещё сочту этот план неосуществимым. И ваша светлость может высказать мне все, что имеет против него.

Эрсер помолчал.

— Воевода мудр и готов выслушать ничтожного из ничтожных. — То, что Эрсер не упомянул о Юруссуне, не ушло от внимания Сидира. Рагидиец по-прежнему сохранял полную невозмутимость. — Да будет мне позволено сказать только одно. План воеводы смел и достоин его великих предков, вернувших Империи единство и мир. Но… не слишком ли он смел? Мы, мудрецы, как правило, ничему не противоречим. Однако, сделавшись подданными Блистательного Трона, почитаем своим правом и долгом дать свой совет; И мы говорим: не нужно в этом году идти в новый поход. И в будущем году, и в следующем за ним. Север ждал долго — он может подождать еще. Древний коварный Арваннет по-прежнему требует к себе внимания. Одним солдатам его не удержать — тут нужна государственная власть. Со всем уважением напоминаю воеводе, как много военачальников на протяжении тысячелетий верили, что подчинили себе Арваннет.

— Вы боитесь, что если я уведу войска на север, то будет… мятеж? Неужели кто-то будет настолько безумен, зная, что я вернусь и накажу?

— Ордена тоже, разумеется, наложат проклятие на тех, кто побуждает к бунту. Но… в ближних водах присутствует много кораблей Людей Моря.

— Да, их торговцы и путешественники мешают нашим на островах, и ссоры порой приводят к стычкам — знаю. Однако я знаю и то, что сами по себе они неспособны взять здесь ни одну крепость, а союзников на суше у них нет. Кроме того, старейшины Киллимарайха — не дураки. Ичинг, напротив, еле сдерживает свои малые народности, чтобы те не вызвали войну с Империей. Киллимарайх не чувствует себя готовым к войне… пока.

— Но если вашу армию постигнет беда… Воевода, Рунг не зря называют неведомым.