Изменить размер шрифта - +
Наоборот, они скинули улыбки со своих лиц и тут же нацепили выражения полного

раскаяния и скорби.
 — Кстати, вы придумали, как будем себя вести, чтобы Берендей ни о чем не догадался и всыпал-таки нам по полной? — спросила Соловейка, и в

следующее мгновение от этих слов Мотя споткнулся на все четыре лапы.
 Коллективный кивок друзей окончательно вывел из душевного равновесия Гореныша, и только чудом удалось ему не растянуться подле высокого

крыльца, на ступеньки которого уже вступил сапог любимого хозяина.
 — Мотище, ты чего? — удивился Солнцевский, ласково потрепав обескураженного Змея поочередно по трем загривкам. — Тоже переел или не

выспался?
 Конечно, Змейчик мог ответить, что объесться подобным количеством каши просто невозможно, но он не стал делать этого. Ему необходимо было

срочно понять, что происходит, а для этого требовались усилия всех трех голов. Мотя только лишь троекратно преданно лизнул Илюху в нос и

засеменил следом, пытаясь все-таки разобраться, что именно он упустил, и за что, собственно, Берендей им может «всыпать»?
 Лапы сами привели обескураженного Змея к знакомому до глубины души малому тронному залу. На этот раз его охраняли не менее полутора

десятков богатырей из сотни Муромца. Самого богатыря видно не было, видимо, Севастьян решил компенсировать ночную забывчивость и дать

возможность былинной троице банально отоспаться.
 Мотя первым проскользнул вовнутрь и быстро, в три пары глаз, оцепил ситуацию. Итак, что мы имеем? Берендей, собственной персоной, находясь

во вполне благостном состоянии, занимает свое законное место. Подле него, как и положено верной супруге, сидит Агриппина. Выглядит усталой,

под глазами обозначились весьма заметные синяки, но глаза скорее счастливые, чем грустные. Место, которое обычно занимают Сусанна со своим

супругом, на этот раз пустует. Чуть в стороне расположился воевода Севастьян. Более никого в тронном зале не было.
 Ну что ж, картина вполне обыденная, и пока невозможно с уверенностью сказать, в чем именно провинилась дружина и как строго ее собираются

наказывать. А может, все же не наказывать, может, Соловейка что-то перепутала, может, она не разбила положенное количество посуды, не до

конца восстановила былую форму и поэтому несет полную чушь? Тогда почему с ней не стали спорить старший и средний богатыри? Уж у них-то с

нервами все в порядке, Илюха все утро в джакузи провел, причем не один, а с бутылью «Феофана классического», а Изя в компании с трубкой и

гуслями уговорил полбутылки настойки на липовом цвету? Ладно, придется подождать, пока не появятся новые факты. Того, что мы видим, для

анализа сложившейся ситуации явно маловато.
 Приняв такое логичное решение, Мотя не развалился как обычно, где-нибудь в уголочке, а дисциплинированно сел подле левой ноги хозяина и

навострил все свои уши, дабы не упустить ни единого слова из сказанного.
 — Здрав будь, князь! — издалека начал Солнцевский. — Мы это.
 — Долго спите, — тут же заметил Берендей, — хотя после такой сумасшедшей ночи оно и не мудрено. Бона Сусанну с Вилорием вообще добудиться

не смогли. Но это не страшно, как говорится, дело молодое.
 Тут Агриппина бросила на Солнцевского быстрый взгляд, в котором Мотя смог уловить тревогу и какую-то непонятную, особенную грусть. К

сожалению, она тут же опустила глаза, и Змею ничего не оставалось, как поставить для заметки очередной знак вопроса.
 — Мне кажется, нам не стоит ждать мою дочку с мужем. Думаю, все наши дела мы сможем закончить и без них.
Быстрый переход