|
И вот буквально вчера, без всякого предупреждения, когда Илюха с коллегами взобрался на эшафот и увидел перед собой три остро отточенных кола, она проснулась и сделала предупредительный звоночек. В качестве звоночка послужил простой человеческий страх, неожиданно нахлынувший на Солнцевского. Это чувство было совершенно не знакомо ни Илюхе, ни его совести, именно поэтому понадобилось некоторое время для обоих, чтобы разобраться, что к чему. Разобрались, оказалось, что испугался старший богатырь не за себя, а за небольшого человечка с курносым носиком и копной иссиня-черных волос. Испугался, что Изин план провалится и руки палача коснутся его люб… Его Любавы. В конце концов все закончилось хорошо, но разбуженная таким экстремальным способом совесть категорически отказалась вновь укладываться спать. — Похоже, нам пора поговорить, — начала она разговор. — Может, не пора? — с надеждой поинтересовался Солнцевский, хотя прекрасно знал, какой ответ сейчас получит. — Пора, — с нажимом подтвердила совесть, — ты же меня знаешь, я не особенно мешаю тебе жить, но если проснусь, так просто баиньки не лягу. Вот выясним с тобой все скользкие моменты, наметим план действий, воплотим его в жизнь, подведем итоги, вот тогда и распрощаемся на некоторое время. — Может, я сам как-нибудь? — Нет, не может. Без меня тебе с такой ситуацией не справиться. Илюха засопел, но был вынужден согласиться со своим принципиальным оппонентом. — Я уже разобралась в ситуации, — начала разбор полетов совесть, — и готова предложить тебе на выбор два варианта развития событий. — Всего два? — удивился Солнцевский. — А чего так мало? — Вариантов, конечно, значительно больше, но остальные меня не устроят. Так что не надо меня перебивать и просто дослушай до конца. Так как старший богатырь на этот раз выразительно промолчал, она продолжила: — Итак, вариант первый — ты говоришь Соловейке, что она хорошая, удивительная, замечательная, ла-ла-ла, бла-бла-бла. Однако твое сердце осталось в далеком двадцать первом веке, и она для тебя всегда будет только боевой подругой, другом или коллегой по работе. Потом выберешь, что тебе больше по вкусу придется. Одним словом, резко и решительно даешь ей понять, что между вами ничего быть не может. — Не подходит, — буркнул Солнцевский, — а второй вариант? — Перестаешь сопротивляться чувствам и начинаешь строить с ней далеко идущие отношения. — А нельзя ли… — начал было Илюха, но внутренний оппонент решительно его остановил. — Если хочешь, чтобы я успокоилась, то нельзя, — отрезала совесть. — И если… — Если поступишь по-другому, буду тебя мучить всю оставшуюся жизнь. Ты меня знаешь, я своих решений не меняю. Илюха вытер рукавом вспотевший лоб и решительно открыл новую бутыль с пивом. Он действительно прекрасно знал свою совесть. Она не часто отстаивала свои позиции, но раз уж это делала, то стояла на своем до конца. — Я тебя после неудачного брака не особо по личной жизни напрягала, — продолжила неподкупная собеседница, — но на этот раз поблажки тебе не дам, уж больно девушка хорошая попалась. И что она только в тебе, таком обалдуе, нашла? — Чой-то я обалдуй? — обиделся Солнцевский. — Обалдуй и есть, — не отступала совесть. — Кого ты обмануть хочешь? Да ты мечтал о такой вот спутнице жизни. Умная, красивая, шустрая, одинаково хорошо себя чувствует как на поле боя, так и на кухне. |
