Часам марки «Командирские» с изображением танка и ракеты действительно было в обед сто лет. Если бы эта милая девушка узнала, что в свое время Ставров снял их с руки собственноручно застреленного им полевого командира под Гудермесом, то она наверняка так не щебетала бы). Однако, выбрасывать часы было почему-то жаль, а пытаться и в самом деле загнать их какому-нибудь любителю древностей было чревато — еще нарвешься на бдительно-любопытствующего: «А откуда они у вас?.. А почему вы их продаете?.. А ведь совсем не похоже, что часикам больше полвека, вон как шустро тикают!»…

Вчера на набережной Ставров сначала не собирался присваивать себе деньги, которые по наводке таинственного незнакомца достались ему в виде наглядной иллюстрации поговорки «Что с возу упало — то пропало». Ему и нужно-то было всего несколько десятиюмовых монет, чтобы воспользоваться справочным комп-терминалом.

Однако в бумажнике лежали только крупные банкноты, а мелочи не бьло вовсе, вследствие чего пришлось тащиться в ближайший магазинчик, приобретать там костюм — во-первых, чтобы разменять «пятисотку», а во-вторых, чтобы одним махом решить проблему своего внешнего вида. К его счастью, уже упомянутая продавщица-щебетунья без лишних расспросов восприняла тот факт, что стремительно теряющий человеческий облик бродяга-ханурик вдруг решил исправиться, сбросить свои лохмотья и облачиться в нормальную одежду. Единственно, что она позволила себе посоветовать Ставрову — это принять перед примеркой «душик»… «кстати, он имеется в этой же кабинке, достаточно раздеться и нажать зелененькую кнопочку… разумеется, за отдельную плату, но это совсем не дорого, всего двадцать юмчиков»… Георгий решительно нажал кнопку, с некоторым, правда, недоумением раздумывая, куда будет сливаться вода и чем после душа нужно будет вытираться, но оказалось, что никакой воды данный душ… впрочем, его следовало бы назвать как-то по-другому… и не предусматривал. Перед глазами прямо на зеркале загорелась фосфоресцирующая надпись: «Pоdniмiте ruкi i nе dvigаiтеsь nеsкоlько sекund». Из стенок кабинки на Георгия дунул сильный душистый ветерок, что-то тонко засвистело и тут же умолкло. Надпись сменилась на «Prоtsеdurа окопtchепа, spаsibо». Ставров с удивлением оглядел себя: на коже не осталось ни пятнышка… не побрезговал обнюхать подмышки и прочие участки своего тела — все было в порядке, он благоухал и скрипел, как огурчик. Будто несколько часов провел в горячей ванне, по уши в пене и мыле… Тут продавщица принесла вещи, и пришлось повернуться к ней передом, хотя так и подмывало повернуться спиной. Но спиной было нельзя, потому что там у Георгия красовался безобразный осколочный шрам…

Впрочем, она была достаточно вышколенной, чтобы сделать вид, что ничего особенного в голом мужике не видит… будто он не живая натура, а так, картинка из журнальчика… Представления Ставрова об одежде образца середины двадцать первого столетия основывались, главным образом, на фантастических видеобоевиках, которых в свое время он насмотрелся вдоволь. За прошедшие дни он, к своему удовольствию, убедился, что кое-кто из прохожих действительно одет, как в фильмах… видно, самые отъявленные модники, думал он… И сейчас, увидев, что девица предлагает ему примерить обычный хлопчатобумажный костюм невзрачного покроя, он разочарованно похлопал ресницами и осведомился, нет ли чего-нибудь этакого… более современного. «Ладно, гулять так гулять», подумал он.

Продавщица Ставрова не поняла и уточнила: «А что вы имеете в виду?». Когда же выяснилось, что Георгий имел в виду нечто особо прочное, не требующее ни чистки, ни стирки, ни глажки, рассчитанное на широкий диапазон температур и, вместе с тем, достаточно приличное, она недоуменно надула пухлые губки и объем ее щебетания резко уменьшился.