И Ставров решительно набрал комбинацию цифр, которая почему-то врезалась в его память не хуже формулы для определения поправок на ветер при стрельбе на большую дистанцию из автомата Калашникова.

Некоторое время на вызов никто не отвечал. Потом экран мигнул разверткой, и на нем появилось лицо с нахмуренными бровями. Лицо было достаточно привлекательным.

На вид человеку было лет сорок, сорок с небольшим. Это и есть он?..

— Мне нужен Валерий Рувинский, — сказал Георгий на всякий случай.

Человек сморгнул. Потом склонил голову к плечу, рассматривая Георгия.

— Это становится забавным, — непонятно сказал он. — Если я скажу вам, что это не я, то вы вряд ли мне поверите и правильно сделаете…

Он что, чокнутый, раз так изъясняется? Хотя на сумасшедшего не очень-то похож, лицо приятное, умное…

— Меня зовут Георгий, — сказал Ставров. — Фамилия моя вам ни к чему, она все равно вам ничего не скажет…

— Послушайте, Георгий, — не очень-то вежливо перебил его Рувинский. — Вы давно к врачу обращались?

— Что? К какому врачу? — опешил Ставров.

— К обыкновенному, — насмешливо сказал Рувинский. — К тому, который будет расспрашивать вас, не было ли у вас в детстве черепно-мозговых травм и с чем ассоциируется у вас калоша… Ладно, ладно, не буду долго издеваться над вами, потому как грешно смеяться над больными. Надеюсь, вы еще не передумали насчет нашей встречи? Лично я провалами памяти не страдаю и прекрасно помню нашу договоренность… В десять вечера в баре «Даблъю-Си» на Хорошевском проспекте, не так ли? Да или нет?

— В каком смысле? — осторожно осведомился Ставров.

Рувинский вздохнул и возвел к потолку глаза. Он находился в какой-то комнате, полной компьютеров, принтеров и прочего электронного оборудования.

— Так вы хотите со мной встретиться или нет? — спросил он, подавшись вперед. — Вы же хотели поведать мне одну сногсшибательную историю о гибели одной женщины…

— Да, — сказал Георгий, — конечно. Но…

— Если, по-вашему, это смешно, то у вас своеобразное чувство юмора, — прошипел, неизвестно чем разъяренный, Рувинский. — Жду вас в баре!..

И экран терминала тут же погас.

Ставров пожал плечами, чувствуя себя так, будто стал объектом домогательств настырного гомосексуалиста. И за что только Ружина могла любить такого психа, как этот Валерий, машинально подумал он. Или он гениально разыгрывает людей, в том числе и незнакомых, или сам шпарит под гения, поскольку только гении, если верить фильмам и литературе, имеют право на подобные заскоки…

Он достал вторую монету. Надо же было узнать, где именно находится этот бар с «аглицким» наименованием и как туда добраться…

Глава 31

Несмотря на относительно раннее время, бар с поэтичным названием «Ватерклозет» был уже почти полон. Публику можно было понять, если учесть экзотику наименования и интерьера. Не часто встречаются заведения со столь прозрачными аллюзиями и аллегориями…

Все здесь стремилось достойно оправдать название бара. И столики, которые были выполнены в форме унитазов, причем крышки их поднимались по завершении трапезы, и туда ссыпблась грязная посуда из небьющегося стекла и прочие отходы. И салфетки, которые крепились сбоку столика в виде стилизованных рулонов туалетной бумаги, и черно-белая кафельная плитка на стенах, а коричневая — на полу, и вереница музыкальных автоматов возле стен, тщательно замаскированных под писсуары… Время от времени специально одетый в клеенчатый фартук ряженый хватал старинную швабру с намотанной на нее тряпкой и принимался с преувеличенным старанием натирать пол, роняя в пространство громкие, явно рассчитанные на всеуслышание реплики типа: «Куда претесь с грязными лапами, олухи!.