– Позвольте заметить, сударыня, что именно сие несоответствие и поражает наше воображение, заставляя думать по-иному! А именно, что ежели даже такие души оказались подвержены магическому воздействию, значит, и впрямь оно всемогуще! И я, простой ничтожный человечишко, пребываю у начал великих тайн!

– Вот уж кому точно надо отправляться в лечебницу для сумасшедших, так это тебе, голубчик! – ядовито заметил Литвиненко. – А вам, Константин Митрофанович, должно быть стыдно участвовать в этой комедии. Вам надлежало бы отдохнуть и полечить нервную систему, а потом жениться на здоровой толстой бабе. Вот и встанет все на свои места, и не будут обуревать вас греховные иллюзии. А теперь вы должны упрятать больного подальше, потому как он опасен для общества.

Также долг требует от вас внимательно отнестись ко всем этим людям, – он кивнул головой в сторону Марго и Гривина, – которые вот уже несколько лет пытаются извести отца и дочь Прозоровых, надеясь получить их капиталы. И как видим, небезуспешно. Вас обманули, опоили дурманом, опутали, но вы еще можете восстановить свою репутацию первоклассного сыщика. Арестуйте их всех, защитите госпожу Гривину от их интриг!

– Достойная речь, любезный доктор! – ответил Сердюков. – Однако на месте госпожи Гривиной я бы серьезно призадумался, отчего это доктор так печется о чужих деньгах? Не потому ли, что сам имеет на них виды? И очень давно потихоньку приручает к себе богатую наследницу, используя методы, о которых мы пока вслух говорить не будем.

– Ваши грязные намеки оскорбительны и для меня, и для Варвары Платоновны! – зарычал доктор и, поднявшись с кресла, двинулся на следователя.

– Помилуйте, отчего же намеки? – деланно изумился Сердюков. – Следствие располагает неопровержимыми доказательствами, что между юной наследницей Прозоровских капиталов и домашним доктором давненько существовала физическая связь, греховные плоды которой были уничтожены достопочтенным эскулапом Литвиненко в собственной клинике, аккурат накануне венчания достойной девушки!

Варвара побелела, Литвиненко остановился, напрягся и вяло произнес:

– У вас нет доказательств.

– Доказательства есть, но я думаю, что госпоже Гривиной не хотелось бы сейчас прилюдно вытрясать это грязное белье. На неприятные мысли наводит также то обстоятельство, что господин Литвиненко, пользуясь своей известностью и авторитетом как врач, ввел следствие в заблуждение относительно причины смерти Платона Петровича. Он не был отравлен, он умер от сердечного приступа. Эксгумация трупа установила этот факт.

– Вы тревожили прах отца? – в ужасе закричала Варвара.

– Увы, сударыня, мы вынуждены были прибегнуть к этой малоприятной процедуре. Именно в процессе этого дела и произошло… Не знаю, как и сказать… Произошло вселение души вашего покойного батюшки в мое сознание.

– Не верьте этой галиматье, Варвара Платоновна! – прокричал Литвиненко.

Но Варя задумалась и замолчала. В комнате повисла тишина. Марго и Гривин вообще за все время не проронили ни слова, они сидели рядышком на диване, и лица их выражали непроходящее страдание.

Наконец молчание нарушил Сердюков:

– Я понимаю ваши сомнения и неверие, Варвара Платоновна! Если бы я волей злого случая не стал почти главным действующим лицом этих магических опытов, их прямой жертвой, я и сам бы не поверил в подобные рассказы! Но если смотреть на проблему по-деловому, то вы ничем не рискуете, если бумаги будут составлены соответствующим образом. Грубо говоря, если вы после магического сеанса встанете и пойдете своими Ногами, и этот результат сохранится и в последующие дни, а также доктора подтвердят ваше чудесное исцеление, договор вступает в силу.