У Марго потемнело в глазах. Надо решаться!

– Нет-нет, Варя, к розовому нужны кораллы, непременно кораллы! – заметила она, глядя как Варвара в нерешительности тянет из шкатулки нитку жемчуга.

– Но они простоваты, дорогая.

– Зато чудесно подчеркнут цвет твоих губ, белизну зубов и смуглость кожи, – убеждала Марго.

– Хорошо, – с улыбкой согласилась красавица. – Ты, как всегда, права.

С этими слова Варя вышла в соседнюю комнату за украшением, хранившемся в отдельной коробочке. Маргарите хватило нескольких секунд для того, чтобы высыпать соль в кофе. Но так как руки ее тряслись, то высыпала она не все, часть так и осталась в кармане юбки. В следующий момент она уже сидела в другом конце комнаты со своей чашечкой и делала вид, что наслаждается напитком.

Вошла Варя в темно-розовой амазонке для верховой езды, с кораллами на шее, которые удачно были выбраны Марго.

– А, ты уже пьешь, не дождалась меня! – Девушка взяла чашку и отхлебнула немного. – Странно, кофе как будто солоноват, ты не находишь?

Маргарита замерла. Сейчас потребует заменить, и все пропало!

– Ты влюблена, вот и пересолено! – попыталась пошутить Маргарита.

Варя довольно засмеялась, и с кофе вскоре было покончено.

После завтрака гости стали собираться прокатиться верхом. Маргарита отговорилась дурным самочувствием, да и в седле она держалась неважно. Остался и Прозоров, вместе с воспитанницей они проводили веселую компанию и уселись на террасе. Маргарита с затаенной надеждой посмотрела вслед удаляющейся кавалькаде нарядных всадников, среди которых выделялась розовая амазонка на белой лошади. А рядом ее взгляд отметил высокую статную фигуру Гривина, который тоже слыл отличным ездоком.

Прозоров удовлетворенно вытянул ноги в кресле, он был доволен нынешним выбором дочери.

Маргарита находилась во власти своих переживаний, но научилась их скрывать. Они перебрасывались отдельными репликами, но по большей части молчали, каждый о своем. Так прошло около часа, как вдруг из-за поворота дороги, ведущей к имению, показался всадник, несшийся во весь опор.

– А что такое приключилось? – удивился Прозоров, пытаясь разглядеть седока.

Сердце Маргариты бешено заколотилось. Приставив от солнца ладонь ко лбу, она напряженно смотрела вперед. Теперь уже было видно, что это Миша Колов, приятель Гривина по университету, приглашенный шафером на свадьбу. Подъехав к дому, он соскочил с коня и бросился к хозяину дома.

– Беда, Платон Петрович! Господи, ты, Боже мой, какая беда!

– Какая беда? – побелел Прозоров.

– Упала, Варвара Платоновна упала с лошади!

– Жива? Жива она? – враз осипшим голосом прохрипел Прозоров.

– Как будто, но совершенно без чувств!

– Литвиненко, пошлите за Литвиненко! – закричал он, и колокольчик в его руках заверещал как сумасшедший.

Доктор Литвиненко приходился давнишним приятелем семьи, поэтому тоже был приглашен как гость. Он пользовал семью Прозоровых, когда еще была жива жена Платона Петровича. Но после ее ранней кончины доктор приходил, скорее, как друг, а не по прямым своим обязанностям, так как и отец, и дочь отличались прекрасным здоровьем. Правда, в последнее время у Прозорова стало пошаливать сердце, даже пришлось уступить доктору и согласиться принимать пилюли.

С утра за доктором прибежали из рабочего поселка, и он уехал еще до завтрака.

Маргарита сидела ни жива ни мертва.