— Мы будем вспоминать вас каждый день, — прошептала Аилса, кланяясь путникам. — Благодаря вам мы вернулись домой и Малышка Прин снова с нами.

Меран улыбнулась, они с Бруной тоже поклонились друзьям.

— Прин все время повторяет, и мы с ней согласны, что она очень выросла и окрепла за эти дни, поэтому вряд ли ее теперь можно называть Малышкой. Кроме того, сейчас, когда мы снова живем на горе, у нас появятся другие детеныши и она уже не будет самой маленькой, — сказала Меран.

Вслед за Кинами к друзьям обратился Фа-Глин.

— Зловещие гномы тоже признательны вам, — тихо сказал он, протянул руку, и Гла-Тон передала ему маленький резной ларчик из Фулонского дерева. Фа-Глин вручил его Лифу.

Лиф открыл крышку и увидел внутри золотой наконечник стрелы.

— Мы у вас в неоплатном долгу, — сказал Фа-Глин. — Если когда-нибудь вам понадобится наша помощь, мы откликнемся сразу же. Это залог нашей клятвы.

— Спасибо. — Лиф поклонился в ответ. — Вы помните про наш уговор?

— Конечно, — ухмыльнулся Фа-Глин в густую белую бороду. — Каждое полнолуние мы, как и раньше, будем оставлять сосуды для Стражи в обычном месте. Но вместо яда Геллика там будет очень похожая на него смесь речной воды с соком Фулонских деревьев. Уверен, они не заметят обмана. Мы с Кинами сделаем превосходную подделку. Не беспокойтесь.

— А остатки настоящего яда будут храниться в безопасном месте, — добавила Гла-Тон. — И когда враг догадается об обмане, мы будем готовы защитить себя. Тогда и только тогда наши стрелы снова будут обмазаны жабьей слизью.

— Мы надеемся… — Барда помедлил и осторожно продолжил: — Надеемся, что Враг не придет на гору. Возможно, скоро у него появятся другие заботы.

Кины удивленно переглянулись. Но Фа-Глин и Гла-Тон молча кивнули, их глаза озарились светом. Они поклялись никогда не говорить о камне, упавшем в ладонь Лифа, поклялись не рассказывать о том, что сделал с ним мальчик. Они не спрашивали о блестящем Поясе, в который был вставлен изумруд, и двух пустых медальонах. Но, возможно, им и не требовалось задавать вопросы. Возможно, они знали правду или догадались о ней. Что ни говори, Зловещие гномы со Зловещей горы были древним народом, с богатой историей, помнящей очень многое.

Лиф почувствовал легкое прикосновение Прин.

— Куда ты отправляешься сейчас, Лиф? — спросила она.

Лиф посмотрел на реку, бегущую под мостом и уходящую вдаль, туда, где лучи солнца бросают на воду солнечные блики. Она должна была увести их к далекому морю, где было новое тайное место, их ждала новая тайная цель.

— Я не могу сказать тебе, Прин, — ответил он. — Но это очень далеко отсюда.

— Но почему тебе надо идти? И почему так скоро? — настаивала она, став снова маленькой в своем ребячливом упрямстве.

— Потому что это мой долг, — сказал Лиф. — И потому, что нельзя терять ни минуты. Мы должны закончить наше путешествие как можно скорей. Дома есть люди, которые очень этого ждут.

И когда он, скрепя сердце, прощался с Прин, он просил у высших сил, чтоб ожидание не оказалось слишком долгим.