— Когда?

— Около двенадцати.

— Отлично. Где именно?

— По пути к Эндоуверу за четверть мили до него расположен запущенный парк. На самой его окраине с правой стороны от дороги стоит часовня. Мы встретимся у часовни. Оттуда по тропинке через парк мы выйдем к самому Форрест-Энду. Теперь вы видите, Майкл, что все карты я выкладываю на стол перед вами. Все, до последней. И сегодня ночью вы сможете сами убедиться в этом.

— Что ж, хорошо, Лейзл… Я попробую положиться на вас. Нельзя сказать, что вы являетесь особенно надежной особой, но, тем не менее, я принимаю ваше предложение и таким образом даю вам шанс. Мне кажется, что в данной ситуации большего вам никто не предложит.

— Вы не раскаетесь.

— Надеюсь. Итак, сегодня ровно в двенадцать часов ночи я встречу вас у часовни на окраине парка, примерно за четверть мили до Эндоувера. Вы проводите меня до самого дома. Остальное — мое дело. Но, Лейзл, никаких выходок с вашей стороны я не потерплю.

— Клянусь, что все, что я говорю и делаю, теперь будет направлено на то, чтобы мои акции росли в ваших глазах, Майкл.

— Поживем — увидим. А сейчас я тороплюсь в театр на новую постановку. Уже опаздываю, — добавил я, взглянув на часы.

— Жаль, я надеялась …

Стоя у кафе, я наблюдал, как машина Лейзл исчезла за поворотом на площади Беркли.

Я вернулся в кафе, разыскал телефон и был очень обрадован, когда после нескольких безуспешных попыток мне удалось, наконец, соединиться со Стариком.

— Что случилось? — спросил он.

— Небольшое изменение в моих экскурсионных планах. Предвидятся две экскурсии, которые я не предусмотрел. Поэтому нужен еще один попутчик, если, конечно …

— Какого рода?

— Подойдет любой. Ему придется заняться небольшой рекогносцировкой леса, имея в кармане нож и пистолет.

— Когда?

— Минут через десять я буду у себя, и если…

— Я вам позвоню. Все?

— Да.

Как только в трубке раздался щелчок отбоя, я позвонил Фриби. Он оказался дома и сразу принялся докладывать мне о своих ночных наблюдениях, но я его перебил и попросил явиться ко мне.

Выйдя на улицу, я взял первое попавшееся такси и отправился к себе на квартиру.

Итак, думал я, дело идет к своему завершению. Лейзл многое сообщила, чтобы заставить меня поверить ей в главном, и без запинки отвечала на мои вопросы, касавшиеся прошлого, касавшиеся того, что уже не могло иметь существенного значения. А вот о настоящем… Здесь дело выглядело далеко не так просто, надо было все обдумать.

Теперь, после беседы с Лейзл, уже невозможно сомневаться, что Джанина находится в их руках, что они собираются заставить ее говорить и для обеспечения спокойной обстановки при ее допросе и при своей заключительной встрече они решили принести в жертву фанатично преданную фатерланду Лейзл. Очевидно, ее задача как раз и заключалась в том, чтобы изменить мои планы, о которых они, вполне возможно, догадываются, и отправить со всеми моими помощниками в Эндоувер.

Однако, актриса она превосходная, к тому же хитра сверх меры, и нервы у нее крепкие.

Машина затормозила у моего отеля, и я, расплатившись, поднялся к себе.

Гелвада сидел в кресле, попивая виски с содовой. Он был отлично одет и выглядел стопроцентным столичным жителем.

Он встал, щелкнув каблуками.

— Вы знаете, мистер Келлс, — сказал он, — я ужасно расстроен из-за «тетушки». Такие промахи бывают у меня нечасто… Но что я мог сделать? Невозможно уследить за такой женщиной, если с вами не работают еще два-три человека.

— Не забивайте себе этим голову, Эрни.