Сегодня в двенадцать снова совещание. Аппарат будет отчитываться о проделанной работе. Госпожа Артемова получит втык за то, что не нашла средств для ремонта собственного кабинета. А уж она-то, в своем-то кресле — могла извернуться. Но кто бы знал, какую дорогую игрушку купила себе Жанна Юрьевна…

Страсть эта захватила ее целиком. Из циничной странной встречи выросло чувство-монстр, поглотившее ее. Жанна так увлеклась своими новыми переживаниями, что начала подумывать о пластической операции. Что он делает целыми днями? Что? Готовит обед. Раскладывает пасьянсы… И где-то пропадает… Она звонила домой и натыкалась на холодные длинные гудки. Недавно, проезжая по городу, она увидела Славика возле… библиотеки. В доме появились странные книги, которые, как ей казалось, не подходили мальчику. Недавно в туалете он оставил Макиавелли. А возле дивана бросил «Игры, в которые играют люди». Для мальчика на содержании это было слишком. Жанна с ужасом думала о другой женщине и о себе, как о трамплине… Иногда она опускалась до того, что следила за ним… Ничего, впрочем, не обнаружила.

Скоро она станет старой. Такой старой, что это невозможно будет скрыть. И особенно от его пристальных, наглых ясных глаз. Пока что он исправно выполнял их контракт — сильно не баловал, много не требовал и очень успешно посещал ее ложе. Но спал — отдельно. На диване. Наверное, брезговал утренними встречами, когда Жанна была лишь тем, чем была.

— Мы можем позволить себе компьютер? — совсем недавно спросил он, ласково поглаживая ее по спине. — С модемом?

— Ты нуждаешься в собственном сайте? — Жанна проявила информированность и была очень горда собой.

— Да, — односложно ответил он. И посмотрел на нее с вызовом.

— Ах, у нас растут крылья? Ах, мы хотим развиваться? Ах, нам мало того, что мы имеем? Может, мы стыдимся своей профессии? — Жанна неожиданно для самой себя сорвалась, это была дикая и отвратительная истерика. Она попрекала Славика тем, что он не хочет больше быть ее альфонсом. Еще пять минут — и Жанна предложила бы ему стать ее мужем.

— Стоп, — твердо заявил он. — Я говорил всего лишь о компьютере, только об этом. — Он резко вскочил с дивана и совсем-совсем близко подошел к ней. И положил руку на шею. И чуть сдавил. Так — слегка, но она в полной мере ощутила силу и непреклонность этого мальчика. — Стоп, — снова сказал он и, быстро наклонившись, поцеловал ее в пульсирующую жилку над ключицей. — Ты можешь умереть, — нежно произнес он. — Если будешь так кричать. У тебя поднимется давление, тебя хватит кондрашка. Инсульт. И смерть… Да? — В этом «да» была истома и угроза. Любимый коктейль каждой советской женщины. Истома и угроза. Жанна пригубила… Только пригубила. А через месяц купила ему, то есть себе, компьютер…

За окном уже совсем рассвело. И разглядывать себя на утренней зорьке при ее теперешней жизни не имело никакого смысла… Все уже известно. Жанна давно выучила наизусть сморщенную карту своего лица. Он не оставил ей выбора?

Так странно, так грустно. И так больно, что почти совсем уже и не больно.

Тяжелая наука расставаний была ею пройдена добросовестно. Но как вести себя в случае с взбунтовавшимся механизмом? К примеру, со взятой напрокат машиной? Что делать, если договор на бумаге она не записала, а своими собственными достоинствами его удержать не надеялась.