- Отлично! – старший поднялся, поглаживая ус. – Сколько их было?

- Трое, ваша милость. Двух положили на месте.

- Идите обратно и скажите остальным там и оставаться, - распорядился командир. – Кто знает, вдруг они пойдут их искать.

Конвоиры вышли, и командир дал знак своим офицерам выйти из-за стола.

- А ты, - обратился он ко мне, - что? Полагаю, если тебя привели живым и даже не искалеченным – значит, ты сам согласился идти и сотрудничать.

- Да, - кивнул я.

- Да, ваша милость! – рявкнул дворянин. Я пытался разглядеть герб на его наплечнике, но бесцветную гравировку по металлу не так просто было рассмотреть – особенно в таком разговоре. – На колени!

Один из офицеров подтолкнул меня сзади, и я упал – но только на одно колено.

- Я... – «король и не встану на колени», чуть не вырвалось у меня. Ошибка, ошибка! Не время играть в аристократическую гордость. – Я офицер, ваша милость, и требую достойного обращения с пленником по всем правилам благородной войны!

- Благородной войны?! – лицо командира перекосилось, и он вышел из-за длинного стола. – Благородной войны ожидает офицер того, кто напал со спины, исподтишка? Твой король – не правитель нам, а значит, и звания, что он раздал, не имеют здесь веса. На колени!!!

Он отвесил мне пощёчину. Боль была не слишком сильной, зато удар по моему самолюбию – ещё каким! Стиснув зубы, я опустился на второе колено.

- Вот и отлично, - командир вернулся за стол. – А теперь поговорим. Из какого ты подразделения?

- Личная гвардия генерала Силли, ваша милость, - я быстро соображал. Мундиры у моей гвардии и гвардии генералов были почти одинаковыми. Но называться гвардейцем короля нельзя – слишком близко к августейшей персоне, слишком много могу знать. Врать нельзя тоже: раскроют – и мне крышка.

- Отлично, - ухмыльнулся дворянин. Когда он подходил, я наконец-то разглядел его герб: дракон, кусающий руку в латных доспехах. Если бы герб был в цвете, то это был бы золотой дракон на красном поле.

Граф Манор. Чёрт, этого парня я помнил – не своей памятью, а памятью Геневиса. Был одним из генералов у моего отца, потом попал в опалу – я не помнил, почему именно – и разобиделся.

Это значило две вещи: он дико ненавидит меня – и он неплохой командир.

- Итак, - он впился зубами в печёную куриную ножку, внимательно глядя на меня. – Какую же ценную информацию ты готов предоставить в обмен на свою жалкую жизнь, солдат?

Последнее слово он выделил отдельно. Для него офицеры моей армии были лишь рядовыми – такой вот своеобразный знак протеста против его отставки.

Я судорожно размышлял.

- Ваш предводитель жив! – подсунул я ему первый факт.

- Крилон? – Манор запил курятину чем-то из кружки.

- Нет, сэр Крилон был убит королевской гвардией в самом конце боя, - я решил не сообщать, что это именно я убил Крилона – кто знает, как повернётся ситуация. – Жив сэр Лемер. Его заковали в цепи.

- Лемер... – проворчал Манор. – Кому нужен этот дурак? Всё, что было от него нужно – это его войско и его замок. Теперь нет ни того, ни другого.

Кажется, эта информация его не впечатлила.

- Варвары уже напали на ваши позиции? – осведомился вражеский командир, продолжая есть.

- Когда мы уходили на разведку – нет, - честно ответил я.

- А, кстати. Сколько вас шло? Силли, конечно, идиот, но чтобы отправить троих...

- Десять человек, - ответил я. – Трое пошли осматривать холм, пятеро – в ближайшую деревню, и двое – сторожить выход.

Манор смерил меня подозрительным взглядом.

- Если на разведку отправлено всего десять гвардейцев, - фыркнул он, - значит, у вас плохи дела.