Кто-то из людей пытался объяснить верному псу, что буксир всего лишь переходит к ирландскому острову, но Фредди не понял. С истошным лаем он прыгнул в море и показал, на что способны ньюфаундлендские собаки, если что-то вобьют себе в башку.

Он проплыл рядом с буксиром целых пять миль.

— Пес не показался мне очень усталым, — вспоминает один из моряков. — Но он был самой безумной из всех собак, которых мне доводилось видеть. После этого пес недели две не доверял никому и никуда не выходил из салона. Он бы наверняка плохо кончил, если бы кто-то из ребят не принес на борт горшок пальмового масла, чтобы помочь ему опростаться.

Глава третья

Контракт «Фаундейшен» на второе спасение «Лейчестера» не предусматривал переправку судна в США. Поскольку «Джозефина» сама была беспомощна, а «Лиллиан» все еще занималась «Оскаром Чеппелом», для переправки «Лейчестера» решили зафрахтовать буксир «Кевин Моран». Но «Фаундейшен» давала команду для сопровождения, и эта команда состояла из трех ньюфаундлендцев — матросов с «Джозефины».

Предложение плыть на неисправном корабле не было, разумеется, заманчивым, оно не стало притягательнее после того, что случилось 23 октября. В этот день начальник полиции Сент-Джорджеса позвонил Фетерстону:

— У нас тут убийца на свободе. Прошлой ночью из заключения сбежал некто Феллер. Может быть, он попробует выбраться с острова. Есть подозрение, что он попробует бежать на вашем корабле. Феллер убил своего приятеля кухонным ножом, возможно, это и непредумышленное убийство. Скажите своим парням, чтобы держали ухо востро. Если он появится, трахните его по башке и сдайте в полицию в Нью-Йорке.

В полдень 24 октября «Лейчестер» отплыл в Нью-Йорк на буксире у «Кевина Морана». Некоторое время буксирование шло довольно успешно, его средняя скорость равнялась почти 6 узлам при встречном ветре 5 баллов. Будучи очень легким, «Лейчестер» имел маленькую осадку и представлял собой идеальную мишень для ветра, дующего спереди, так что рыскал он на курсе очень сильно. И тут уж ничего не попишешь — руль у него отсутствовал, но капитан «Кевина Морана» Леонард Гудвин набил руку на буксировании неуправляемых кораблей.

Сопровождающая команда вольготно расположилась в салоне с ящиком рома, непонятно как оказавшимся на борту. Каждые четыре часа капитан с помощниками совершали обход, проверяя все колодцы, чтобы убедиться, не появилась ли течь, не истерся ли буксировочный канат в тех местах, где он проходил через фальшборт, и щедро смазывая роульс, чтобы уменьшить трение.

Совсем не обязательно было всем троим совершать обход вместе, но, если выходил один, ему становилось скучно, если же выходили вдвоем, одиноко становилось оставшемуся в салоне. Как дамоклов меч над «Лейчестером» навис образ кухонного ножа убийцы Феллера.

Над «Лейчестером» нависла и другая, более реальная, угроза. 2 октября на полпути между Бермудами и Нью-Йорком образовывалась область низкого давления. За двадцать четыре часа родился крупный экстратропический шторм. Это был еще не циклон, но тем не менее для любого застигнутого им судна это была реальная опасность.

В ночь на 25 октября «Кевин Моран» и «Лейчестер» натыкались на очень высокие волны, в течение часа ветер усилился до 8 баллов, набрав силу настоящего шторма. Совместные усилия ветра и волн были так сильны, что буксир почти остановился.

В ранние утренние часы 26-го шторм стал еще сильнее, и Гудвин решил, что у него остался единственный шанс спасти «Лейчестер» — держать его на буксире, двигаясь к материку. Весь этот день «Кевин Моран» прокладывал себе путь через громадные волны, а неуклюжая туша «Лейчестера» упиралась на каждом шагу, задерживая его.