– Можешь говорить. Он в курсе. Так что она тебе сказала?

Ромашка растянулся в кресле, которое жалобно заскрипело под его огромным телом.

– Оксана сказала, что нет смысла терять время на разговоры. Она приступила к выполнению своей части плана. Велела тебе передать, что сама позвонит тебе ближе к вечеру. Сказала, что, если ей повезет, мы сможем все провернуть уже завтра.

– Почему же она сама мне не позвонила? – насторожился Вольт.

– Говорит, что пыталась до тебя дозвониться, но ни один из твоих телефонов не отвечает.

Вольский достал из кармана мобильный телефон и с раздражением заметил:

– Черт возьми, да он у меня совсем разрядился. Я с этой вечеринкой забыл поставить его на подзарядку. Кузя, можно я воспользуюсь твоим?

Ребров протянул другу мобильный. Вольт набрал номер и отошел в противоположный угол веранды.

– Это надолго, – заявил Ромашка и, немного помолчав, спросил у Кузьмы: – Так ты с нами?

– Я еще не решил. Рома, неужели ты не понимаешь, что эта игра очень опасна и финал ее непредсказуем? Все может очень печально закончиться: если вы попадетесь, вас менты запинают до смерти.

– Зачем сразу программировать плохой результат? – пожал могучими плечами Ромашка. – Вольт все просчитал и учел каждую мелочь. Уверяю тебя, дело стоящее.

– Сразу видно, что тебе нужны деньги, – сделал вывод Ребров.

– Да, мне нужны деньги! – не стал отрицать Ромашка. На его лице появилась злая усмешка. – Можно подумать, что ты станешь во всем этом участвовать исключительно из альтруистических соображений. Мне деньги нужны даже больше вашего: матери на операцию. Отец, с тех пор как ушел от нас, не дает нам ни копейки. К тому же наука у нас в стране финансируется плохо. После окончания университета я хочу уехать в Америку и там продолжить свое образование или попытаться найти работу, а на это нужны деньги. Ты мне их не подаришь!

– Ладно, не кипятись, малыш, – примирительно произнес Кузьма, – я не хотел тебя обидеть.

Вернулся Вольский.

– Ты приготовил записку? – спросил он, обращаясь к Ромашке.

– Вот она, – Мякишев показал конверт, вложенный в прозрачный файл. – Распечатана на лазерном принтере в почти стерильных условиях. На листке и конверте нет ни одного отпечатка пальцев, – добавил он с гордостью, – увлечение американскими боевиками для меня бесследно не прошло.

Вольт улыбнулся, но глаза его остались серьезными.

– Завтра во второй половине зайдешь ко мне. Сделаешь вид, что хочешь узнать, почему я не подобрал тебя, чтобы отвезти в университет. Бросишь конверт в почтовый ящик. Сделай это как можно незаметнее. Только не забудь вынуть конверт из файла.

– Я что, совсем дурак? – обиженно засопел Ромашка.

Но Вольт притворился, что не заметил обиду, и продолжил:

– После чего будешь вести себя как ни в чем не бывало. Пойдешь на занятия в университет…

– Какой университет, Вольт? Сессия же только что закончилась…

– Значит, станешь делать все то, что обычно делаешь. Понял?

– Понял.

Вольт повернулся к Реброву:

– Ну?

– А если все сорвется?

Вольт пожал плечами:

– Тогда это просто шуточная забава студентов. Дурная выходка испорченных юнцов, богатеньких мальчиков, которые с жиру бесятся в поисках острых ощущений, не зная, чем им еще развлечься. Мы довольно часто слышим об этом. – Голос его напрягся. – Ну? Слово за тобой.

– Прежде чем я тебе отвечу… Скажи, записка – это единственный вклад Ромашки?

– Да, это все.