Изменить размер шрифта - +
Перед отплытием Макс посетил Папу и получил его благословение.

Он верил, что едет по просьбе мексиканского народа, хотя на самом деле его никто не приглашал и не ждал.

Разочарования Максимилиана начались в тот день, когда его корабль вошел в гавань Вера-Крус. Никто не встретил императорскую чету и они печально пообедали на судне. Вечером приехал престарелый генерал Альмонте, который объявил себя временным президентом, после того как настоящий президент Хуарес, ушел в горы, чтобы вести партизанскую войну против французских интервентов. Старик перепутал день прибытия императора и долго извинялся. Затем императора повезли по грязным безлюдным улицам города на вокзал. Путешествие вглубь страны еще больше расстроило Максимилиана. Железной дороги хватило только на час путешествия, дальше ее проложить не успели. Пришлось ему трястись в допотопных каретах, запряженных мулами. Колеса ломались по несколько раз на день. Однажды карета опрокинулась император ободрал себе ногу.

Когда Максимилиан и Карлотта добрались до базилики покровительницы Мексики пресвятой Богоматери Гваделупе в окрестностях Мехико и склонили колени перед святым образом, духовенство и богатые креолы пришли наконец их приветствовать. Император радовался этому как ребенок.

Их проводили во дворец, но оказалось, что императорские апартаменты еще не готовы, и венценосную чету поселили в старом испанском замке Чепультепек, который был окружен кипарисовыми парками ацтеков. Максимилан начал свое правление с того, что выписал для себя мебель из Европы. Потом он нанял придворного живописца, который написал с него семь портретов. Он собирался финансировать создание театра и академии наук, Он начал украшать Мехико и собирался соединить Чепультепек с городом бульваром. За первые полгода он дал 70 завтраков, 20 банкетов, 16 балов и 12 приемов. Он сам выдумывал костюмы для придворных дам и царедворцев. Национальный мексиканский костюм чарро, с брюками на пуговицах, короткой курточкой с золотым позументом и черной широкополой шляпой придумал именно он.

Император с головой ушел в прожекты реформ. Он сам сочинял законы и рассылал их министрам. Школы он мечтал переделать на манер австрийских гимназий, а батракам предлагал платить за труд деньги. Он также разработал морской кодекс, хотя флота у Мексики не было.

В общем, венценосная чета была вполне довольна новой родиной. «Все, — говорили они, — за исключением дорог, здесь лучше, чем ни ожидали». Они говорили «мы, мексиканцы», одевались в мексиканское платье и ели мексиканскую пищу. В письмах матери и братьям Максимилиан нахваливал новую родину. Он старался жить легко и весело, но жара мешала ему до конца почувствовать себя в своей тарелке. Один мой приятель, вы его знаете — Йося Бродский написал по этому поводу такие строки:

В ночном саду под гроздью зреющего манго

Максимильян танцует то, что станет танго.

Тень возвращается подобьем бумеранга,

температура, как под мышкой, тридцать шесть.

Они боялись только двух вещей: нищеты и беспорядков. Когда однажды в четыре часа утра индейцы треском хлопушек чествовали пресвятую деву, они в испуге спрятались за ширму, думая, что замок обстреливают хуаристы.

Неприятности начались после того, как кто-то из местной знати подарил ему золотую статуэтку Пернатого Змея.

Максимилиану эта вещица очень понравилось. Он поставил ее в спальне, и любил перед сном брать ее в руки, ощущать приятную тяжесть и холод драгоценного металла. Но ему недолго суждено было наслаждаться обществом Кецалькоатля. Вскоре Хуарес начал наступление на позиции французов. Они дрались как черти. Особенно отличался иностранный легион. Однажды трое офицеров и 62 легионера целый день отбивали атаки трех тысяч мексиканцев. Но противостоять всему народу интервенты были не в состоянии. Империя Максимилиана с каждым днем становилась все меньше.

У Карлотты все явственнее стали проявляться признаки безумства.

Быстрый переход