– убивать, и, насколько я знал, никто и никогда не применял их в качестве слуг, кроме как при Дворах Хаоса. Они обладают огромным количеством чувств, некоторые из этих чувств явно паранормальны, и могут использоваться в качестве гончих, преследующих дичь по Отражениям – уж это я знал. Перемещающегося по Отражениям можно выследить, а Огненные Ангелы, кажется, способны взять очень холодный след, коль скоро в них впечатана неповторимая личность жертвы. Так вот, я попал по Козырю в тот сумасшедший бар и не знал, могут ли они проникнуть вслед. Но мне приходила мысль, что тот, кто обнаружил меня, переправил эту тварь поближе и выпустил сделать своё дело. Чьих бы рук это дело ни было, здесь всё равно заметный след Хаоса. Отсюда и быстрое превращение в болельщика Бармаглота.

– Что происходит? – внезапно спросил меня Люк и стены пещеры на мгновение растаяли, а я услышал слабый музыкальный аккорд.

– Сложно объяснять, – отозвался я. – Слушай, тебе пришло время принять лекарство.

Я высыпал на ладонь пригоршню только что принесённых мною таблеток витамина Б‑12 и открыл бутылку воды, тоже только что вызванную мною из Отражения.

– Что за лекарства? – спросил он, когда я передал таблетки ему.

– Предписанное врачом, – ответил я. – Быстрее подставляй рот, оно поставит тебя на ноги.

– Ну ладно.

Он кинул таблетки в рот и запил одним большим глотком.

– Теперь вот эти.

Я открыл бутылочку «Торазина». Каждая таблетка была в 200 миллиграммов и я не знал, сколько ему дать, поэтому решил дать три. Дал ему также триптофана и немного фенилаламина.

Он уставился на пилюли. Стены снова растаяли и вернулась музыка. Мимо нас проплыло облачко голубого дыма. Внезапно в поле зрения появился бар, недавно покинутый нами. Перевёрнутые столы поставили на место. Шалтай все ещё качался, фреска продолжалась.

– Это клуб! – воскликнул Люк. – Нам следует отправиться обратно. Похоже, вечеринка только‑только разгулялась.

– Сперва прими лекарство.

– Для чего оно?

– Ты подцепил какую‑то дрянь. Лекарство может вывести её.

– Я чувствую себя неплохо. Почти отлично.

– Прими его!

– Ладно, ладно!

Он заглотил все одним махом.

Бармаглот и Огненный Ангел теперь просто таяли, и мой жест в сторону стойки, задевший её, встретил некоторое сопротивление, хотя эта штука не стала совсем твёрдой. Затем я внезапно заметил Кота, который, благодаря своей материализации, казался сейчас наиболее реальным, чем все остальное.

– Вы появляетесь или исчезаете? – спросил он.

Люк начал подниматься. Свет разгорелся, хотя стал рассеянным.

– Эй, Люк, взгляни‑ка, – показал я.

– Что? – спросил он, поворачивая голову.

Я снова врезал ему в челюсть.

Когда он рухнул, бар начал таять. Стены пещеры снова обрели чёткость. Я услышал голос Кота.

– Исчезаете, – произнёс он.

Звуки борьбы стали слышны в полной мере, только на этот раз преобладал визгливый вой, похожий на звуки волынки. Он доносился со стороны Бармаглота, прижатого к земле и раздираемого на части. Я решил применить четвёртое заклинание – «Четвёртое Июля», оставшееся у меня от нападения на цитадель. Подняв руки, я произнёс магические слова. При этом я встал перед Люком, загородив ему таким образом обзор, и, говоря их, отвернулся и плотно зажмурил глаза.