— Добры, еще чего! Они всегда шныряют, выискивая, что бы стащить у порядочных людей!

— Они ничего у меня не взяли. Цыгане угостили меня отваром из трав.

— И что дальше? Что дальше? Я прямо сейчас расскажу хозяйке, что случилось.

В конце концов пришел доктор. Няня стояла рядом, поджав губы, и укоризненно смотрела на меня. Доктор не сказал ей ни слова. У меня создалось впечатление, что он ее не любит. Но меня он одарил доброй улыбкой.

— Ну и что же ты делала?

— Я упала в лесу, — рассказала я ему — Меня нашли цыгане. Одна цыганка угостила меня напитком и наложила какую-то мазь на рану, а потом перевязала.

— Ну давай посмотрим. Болит?

— Сейчас нет. Но болело сильно.

Он пощупал мою щиколотку.

— Немного растянуты связки. Но ничего серьезного. Ты должна просто полежать несколько дней спокойно. — Доктор снял повязку и сказал: — Хм, тут все в порядке. Оставим повязку на некоторое время. Этого достаточно. — Он снова аккуратно перевязал мою рану и с нежностью улыбнулся мне. — Ничего серьезного, — успокоил он меня.

— Ей не следовало бродить по лесу, — вставила няня. — И приводить этих людей в дом!

Доктор довольно холодно посмотрел на нее, и это еще больше убедило меня в том, что няня ему очень не нравится.

— Кармел не могла вернуться самостоятельно. Цыгане были очень добры и позаботились о ней. Думаю, миссис Марлин захочет написать им записку и поблагодарить за их доброту.

Он повернулся ко мне, и на его лице снова появилась добрая улыбка.

— Они сказали, как их зовут?

— О да! — воскликнула я. — Одну из них — ту, которая угощала меня и перевязывала мне ногу, зовут Роза Перрин.

— Я запомню, — сказал доктор, кивнул и вышел.

— Боже мой! — пробормотала няня. — Писать письма цыганам! Дальше что?! Ну ладно! Хозяйка не настолько глупа, чтобы делать это! Ну ты и натворила! Упала в лесу, а потом привела в дом этих людей!

Сэлли стала расспрашивать о моем приключении, и думаю, Эстелле хотелось бы, чтобы это произошло с ней, а не со мной. Сэлли сказала, что со стороны цыган было очень благородно помочь мне.

Доктор каждый день заходил посмотреть на рану и проверить, как заживает щиколотка. Он всегда был добр и нежен со мной и холоден с няней. И по этим причинам он нравился мне все больше. Миссис Марлин не навещала меня. Мне было интересно узнать, написала ли она записку Розе Перрин.

Этот случай стал поворотным пунктом в моих отношениях с доктором. Он начал замечать меня и иногда спрашивал:

— Ну как твоя щиколотка? Не болит?

Я все больше привязывалась к нему. Мне казалось, что он тоже хорошо ко мне относится, что я — «в порядке», хотя меня и нашли под кустом азалии и принес в дом цыган.

Самым большим домом по соседству была усадьба Грандж. Она принадлежала сэру Гранту Кромптону, который владел целым поместьем. Сэр Грант и леди Кромптон были благодетелями нашей округи. Они нанимали немало местных жителей, сдавали фермы в аренду и на Рождество каждой семье бедняков посылали по гусю.

Все было в лучших традициях. Леди Кромптон председательствовала на праздниках, организовывала благотворительные базары и другие мероприятия, во время которых собирали деньги на благие цели. Кромптоны всегда появлялись в церкви, если жили в своем загородном поместье, и сидели на скамьях, которые уже два столетия отводились для их семьи. Слуги располагались позади хозяев. Сэр Грант щедро жертвовал на нужды церкви. В нашей округе он пользовался большим уважением.