Я впился пальцами в куб, чтобы не сорваться и не закричать: «Хватит!», пойти и вытащить Талью из этого «лего», сказать, что я компенсирую день, выкупаю ее, что-то в этом роде… Но по какому праву? Она, по крайней мере, занимается своим делом… А я всего лишь случайный знакомый: спали одну ночь вместе, один раз прокатились на машине, и скобка закрывается. Опускаю голову.

— Когда моя дочь там, я не смотрю, — шепчет мне на ухо соседка. — Она говорит, что стесняется меня.

Мой взгляд падает на вышивку, которую она вытащила из сумки: лошадь на лугу.

Темп ускоряется, позы меняются, белоруска сменяет азиатку на стремянке, я не свожу глаз с Максимо Новалеса, тщетно высматривая признаки воздействия на точку О. Но нет, он по-прежнему продолжает ее утрамбовывать, взгляд сосредоточенный, дыхание ровное. Но вот то и дело на его лице стала появляться гримаса. Тело покачивается из стороны в сторону, словно он в бурю пытается удержаться на серфе. Часы он не снял, и я вижу, как он украдкой поглядывает на циферблат, наминая Талье грудь. Потом глотает таблетку, делая вид, будто сдерживает желание закричать от удовольствия. Талья поворачивает к нему лицо и смотрит на него с укоризной. Поддав ей грубым толчком, он заставляет ее отвернуться. В его глазах упрямство, зубы стиснуты.

— Да, хорошо! — надсадно кричит Мелоди из соседней троицы. — Оттрахай меня в задницу, пусть он возьмет меня спереди.

— Да заткните же ее! — скрипит Максимо, впиваясь пальцами в бедра Тальи.

— Эй, Золотой пенис, если «Виагра» больше не помогает, принимай «Прозак»!

— Достойный ответ! — отмечает мамаша сквозь зубы. — Какой же он неприятный, этот старик… Из-за него я край испортила, эх! Обидно…

Съемка эпизода продолжается, режиссер периодически подбадривает Максимо, чтобы тот не сбавлял темпа, Максимо деланно улыбается, а сам весь взмок, крупные капли пота падают прямо на зад Тальи, который он просто разрывает своей пушкой. Талья ловит мой взгляд и не отпускает, в ее глазах тоска и доверие, она как будто зовет меня в свою платановую аллею, чтобы вместе дойти до поворота и увидеть дом. Мы слишком далеко друг от друга, и я не могу совершить это путешествие вместе с ней, но я не отвожу глаз, улыбаюсь в ответ, чтобы помочь ей отключиться от реальности. Голоса окружающих звучат глуше, и в свете прожекторов сквозь размытые тела я начинаю различать ветки, которые смыкаются над тропинкой, посыпанной галькой…

— Стоп! — кричит Максимо.

Он замирает, настороженно вздернув бровь, поднимает руку, будто останавливает такси, и всем своим весом обрушивается на Талью. К ней на помощь бросаются несколько человек, стаскивают его. Брюно быстро начинает делать ему искусственное дыхание, а ассистентка вызывает неотложку.

— Теперь вы довольны? — топает ногами режиссер и трясет адвоката. — Уберите этого кретина с моей площадки! Руа, готовься! Грим!

— Ты что, обалдел? — кричит ему Талья. — Дождись врача хотя бы…

— А ты закрой рот и вставай на исходную! Снимаем этот дубль заново: я не собираюсь терять день из-за того, что месье поплохело!

— Да у него же инфаркт! — вступается Брюно.

— А ты что в этом понимаешь?

— Я работал пожарным! Нужен сердечный стимулятор, аптечку, быстро!

— Но у нас ее нет! — волнуется ассистентка.

— Разойдитесь, я сделаю ему массаж!

Круг становится шире. Актеры накинули халаты и замерли в ожидании.

— Мне уже лучше, — бормочет Максимо, которому массаж Брюно понемногу возвращает нормальный цвет лица.

— Заднице моей лучше! — огрызается Талья.