Президент добавляет, оскалившись, что мы здесь, чтобы отдыхать, поэтому о Мадриде говорить не будем. Потом он показывает нам участок сада, огороженный колючей проволокой, где он лично выращивает морковь. Объясняет, какую землю лучше использовать, как выбирать сорта и скрещивать их, рассказывает о нашествиях кроликов, влиянии луны. 12-й номер — не помню его имени — рассказывает, что тоже разводит петунии на острове Ре и лучший момент для высаживания — полнолуние. Президент мерит его взглядом и холодно возражает, что петунии — не морковь, а деревня — это хорошо, потому что тут мы больше узнаем друг о друге. 12-й понуро кивает. Чтобы загладить вину за нереализованный пенальти в игре против «Реала», ему придется придумать что-нибудь пооригинальнее.

Шлепая по грязи, мы обходим замок, а президент тем временем рассказывает нам его историю с 1910 года до наших дней. В задних карманах у него по телефону.

Рассказ о замке ведется цветистым языком, изобилует всевозможными цифрами, как у агентов по недвижимости. Впору задуматься, не решил ли он заодно подороже толкнуть свой загородный дом.

Я подхожу к хиленьким деревцам, которые держатся на внушительных подпорках. На стволе каждого из них прикреплены фотографии, напоминающие объявления «Wanted» из вестернов. Голубой кедр, гигантский дуб, еще какие-то незнакомые мне виды. Наверное, это в память о деревьях, которые когда-то здесь росли. Меня удивляет такая деликатность в деловом человеке, который покупает нас, перепродает, наживается, а иногда избавляется от нас, не очень-то задумываясь о гуманизме. Заметив, что я разглядываю одну из фотографий, он поясняет, что его жена никак не может забыть о буре 99-го года: впала в депрессию из-за того, что погиб лес. Он вздыхает, глядя в небо, и спрашивает, женат ли я. 12-й опережает меня: у него с женой тоже проблемы, она не понимает такого его самопожертвования ради футбола. Президент продолжает экскурсию, не обращая на него внимания, и остальные начинают избегать 12-го, как прокаженного.

Мы проходим мимо кухни, молодая женщина в рабочей одежде выносит мусорные мешки и специально не торопится, чтобы получше разглядеть звезд. Я отстаю на несколько шагов, оказываюсь рядом с 12-м. Приятно, когда не от тебя одного шарахаются. Но он хоть и дал маху, его еще могут перепродать, а мне это явно не светит.

Все вдоволь насладились видом замка со всевозможных ракурсов, экскурсия закончилась. Президент ведет нас под тент, предлагая рассаживаться по роду занятий: нападающие около жаровни, полузащита в центре, защитники в ряд перед столом с десертами, отстраненные от игр подсаживаются ко всем остальным. Полненькая старушка разливает соки. «Спасибо, мадам» — это все больше напоминает детский сад.

Президент разжигает мангал торжественно, как на официальной церемонии открытия, вкрадчиво сообщает, что никому этого не доверяет, — так он избавляется от стресса. Потом спрашивает, все ли любят утку. Я толкаю локтем 12-го, чтобы тот не ляпнул, что он вегетарианец. Тот уже открыл рот, поэтому ему приходится что-то говорить, и он интересуется, не сам ли президент разводит этих уток.

За стол для VIP-персон усаживаются спортивный и финансовый директора, два офисных воротилы, которых мы никогда не видим. В журнале «Футбол-Ревю» пишут, что они все время воюют друг с другом из-за нашей стоимости и достижений на футбольном поле. Между ними остается свободный стул.

Официанты в черных галстуках расставляют перед нами тарелки с фигурно нарезанной редиской и морковью с огорода президента в трех видах: целиком, тертая, измельченная в блендере. И в этот самый момент из замка выходит небольшого роста человек в серой куртке и направляется к тенту, где мгновенно воцаряется тишина.

— Господа, представляю вам Артуро Копика, — говорит президент, словно в этом есть необходимость.