В дверях появляется мистер Кенсингтон.

— Джейд, полагаю, Гаррет сообщил тебе новости?

— Да. Только что рассказал.

— Я просил Гаррета задержаться здесь еще на день, пока мы все не закончим. Будет неплохо, если и ты останешься.

— Да, конечно. Правда, я взяла одежду только на день, но...

— Я свожу тебя в кампус, — говорит Гаррет. — Мне все равно нужно забрать ноутбук.

Мистер Кенсингтон разворачивается к выходу, но потом замирает и оглядывается.

— Джейд, ты разговаривала о случившемся с Фрэнком?

— С Фрэнком? — повторяю я, словно до меня не дошло, о ком речь. Предположим, он имеет в виду Фрэнка, с которым я выросла, но странно, что отец Гаррета вообще его помнит. Они общались всего один раз — по телефону, когда я получила стипендию на обучение.

— С твоим опекуном. Его ведь зовут Фрэнк?

— Да… Я разговаривала с ним. И рассказала, что произошло. Я позвоню ему позже. Он обрадуется, когда узнает, что Блейка больше не будет в Мурхерсте.

— Когда будешь с ним говорить, пожалуйста, скажи, что если у него возникнут какие-либо вопросы касательно данного дела, то пусть он позвонит мне.

— Хорошо, обязательно.

— Кстати, как он себя чувствует? У него рассеянный склероз, да?

Странно. Почему отца Гаррета вдруг заинтересовал Фрэнк?

— Да. Он чувствует себя неплохо. Бывают и хорошие дни, и плохие.

— Ну, не забудь передать ему мои наилучшие пожелания.

Когда он уходит, я перевожу взгляд на Гаррета. Что, черт возьми, это было? Он пожимает плечами, словно понятия не имеет, почему отец вообще заговорил о Фрэнке.

По дороге в кампус я вновь спрашиваю об этом Гаррета, но он утверждает, что никогда не говорил о Фрэнке с отцом.

Гаррет идет со мной в комнату, чтобы я собрала вещи. Его глаза сканируют стены, ища следы крови.

— Харпер навела здесь порядок, — говорю я, пакуя одежду в мешок. — Отмыла стены и сменила постель.

Мое сердце хаотично стучит просто оттого, что я здесь. Еще слишком рано.

— Джейд. Остановись на минуту и иди сюда.

Гаррет сидит на кровати. Я не приближалась к ней после инцидента. Я подхожу и осторожно сажусь. Возможно, во всем виновато воображение, но я до сих пор ощущаю запах одеколона Блейка.

— Не позволяй ему или тому, что он сделал, управлять тобой. У нас здесь остались хорошие воспоминания. Не дай ему их разрушить.

Гаррет встает и включает синие потолочные огоньки, затем ложится на кровать и прижимает меня к себе. Меня пробивает дрожь. Заметив это, Гаррет обнимает меня еще крепче, и я наконец начинаю расслабляться.

По возвращению в дом мы узнаем, что обвинения официально сняты. Ужинать мы с Гарретом отправляемся в город, потому что есть со всей его семьей уж слишком неловко. И так понятно, что Кэтрин не хочет, чтобы я оставалась там. Наверняка из-за этого у нее был спор с мужем.

В воскресенье Гаррет и его отец сообщают, что Блейк может попытаться снова прийти ко мне. В их сделке был пункт о том, чтобы Блейк держался от меня подальше — своего рода неофициальный запретительный ордер, — но с учетом то, что Блейку обычно плевать на запреты, он по-прежнему остается угрозой. Гаррет дает мне электрошокер и газовый баллончик. Но ощущение безопасности не появляется.

***

На следующей неделе все возвращается на круги своя. Я надеялась, что учеба поможет забыть о Блейке, но увы. Я вновь и вновь проигрываю те события в голове, пытаясь понять, как должна была поступить, чтобы этого не случилось. Я должна была догадаться, что смс прислал Блейк. Или мне стоило лечь лицом к двери — тогда я бы увидела, кто вошел. Или следовало оставить свет включенным.