– Отлично, – сказал майор Вантезо. – Пиратский соглядатай отметит ещё один регулярный рейс.

– За базой, что, следят? – удивился я.

– Не за самой базой, за движением в поясе.

– Подходить к базе они опасаются, – усмехнулась Осока. – Держатся вне пределов видимости… диспетчерской. О том, что на астероидах можно расставить пассивные сенсоры, их, видимо, в школе не учили.

– Должно быть, то была не школа джедаев, – сказал я. – А что за корабль они используют в качестве наблюдателя?

– Разные. Меняются ежедневно, – Вантезо снял с пояса деку. – На данный момент это у нас HWK-290, со вчерашнего вечера.

– «Ночная Охотница»? Алекс, ты случайно задал этот вопрос, или было предчувствие? – Осока внимательно посмотрела на меня.

– Не знаю. А что?

– Нет, ничего. Пойдём-ка. Эрдени, ты с нами?

Оказавшись в рубке «Амидалы», Осока поднялась на подиум и приказала:

– Падме, стартуем, режим маскировки, идём по относительным координатам сто восемнадцать, сорок четыре, три-три восемьдесят. Эрдени, сядь пока за инженерный пульт, пожалуйста.

– Что ты задумала? – спросил я.

– Отобрать у Ныги этот корабль. Сделаем Вентресс сюрприз, вернём её пропажу.

– Вот так, с ходу, без подготовки?

– Спокойно. Я знаю, что я делаю.

– Как мне это знакомо-о, – протянула Падме. – Словно и не было двенадцати лет.

– Ой, кто бы говорил!

– А я как ты!

Эрдени в своём кресле, слушая это, давилась от смеха и зажимала рот ладошкой.

– Девочки, девочки, не спорьте, – примирительно сказал я. – Обе вы у меня замечательные.

Сенсорное поле давало точные представления о положении и эволюциях «Ночной Охотницы». Падме рассчитывала нашу траекторию таким образом, чтобы в моменты коррекций, когда нас мог выдать ионный след, между нами и пиратским кораблём находился какой-нибудь астероид. Отключать гравитацию, свет и воздухообмен, как на «Горгулье», не требовалось: конструкция «Амидалы» изначально сопрягалась с данным стигиевым ядром, и маскировочная система идеально скрывала излучения всех вспомогательных систем. Довольно крупный, четырёхсотметрового размера, силикатный булыжник, непосредственно за которым прятались пираты, обходили на минимальной скорости, пользуясь бесследными плазменными двигателями.

– Вот они, голубчики, – пробормотал я, включая увеличение. – Как действуем?

– Ионками пользоваться нельзя, могут засечь слухачи основной эскадры, – отозвалась Осока. – Не все же они раздолбаи. Сделаем так. Приблизимся вплотную, я надену скафандр, выйду и выведу из строя гиперволновой передатчик. Затем ты, Алекс, из задней турели бьёшь по соплам двигателей, чтобы не смогли удрать. Ну, как тогда, с «Укротителем».

– Ясно.

– Падме, колодцем с ними соединяться не нужно, хватаешь лапами, и тащим на базу, там разберёмся.

– Поняла, – кивнула голограмма.

– Одно замечание, – сказал я.

– Да?

– Тащить, не обезвредив экипаж, не опасно? Вдруг они решат взорвать «Охотницу» и нас вместе с собой?

– Ну, кто сказал, что не обезвредив? Вскрыть люк колодца – десять секунд.