Глебу недавно стукнуло тридцать пять и то, как он сумел преуспеть в нынешней сумасшедшей действительности, целиком свидетельствовало в пользу его жизненной философии, держащейся на трех китах: ответственность, дисциплина, разумный эгоизм. Два первых пункта касались без исключения всех работавших с Глебом Сарычевым. Последний относился «к себе, любимому», и означал способ пользования добытыми в самоограничении и неусыпных трудах благами.

Конечно же, он был прав. Только так, не делая поблажек ни себе, ни другим, можно успешно выстоять в условиях совершенно разваленной экономики, правового беспредела, поголовной «импотенции» граждан в деловой сфере. Но при этом Сарычев находил нужным оправдываться перед собой и близкими за то, что имеет больше, чем его заместитель или, допустим, шофер. «Равенство в распределении жизненных благ — самая бредовая и наглая выдумка халявщиков. Но продуктивный труд — это не только количество затраченного времени и энергии. Это прежде всего качество рабочего инструмента. То есть, способностей».

Купив квартиру в престижном доме и отделав её в соответствии с рекомендациями хорошего дизайнера, Глеб вздохнул:

— Ты же понимаешь, детка, такая жилплощадь доступна пока далеко не всем даже в нашем крошечном, отдельно взятом и благополучном ведомстве.

— Я похожа на единомышленницу Шарикова, настаивающего на коммунистической дележке? — Марго обняла Глеба. — Спасибо за все, что ты мне дал, милый. Я знаю, как это непросто и хорошо представляю цену, которой ты должен расплачиваться.

Глеб с грустной улыбкой посмотрел на Риту, погладил её по волосам отечески снисходительным движением, словно ребенка, которому рано объяснять проблемы взрослых. А ведь она действительно много не понимала и, хуже того, — не хотела понять. Все время перебирала в уме события минувших месяцев, требующих постоянного восклицания «Невероятно!», и аккуратно исправляла его на «Нормально».

Полгода сумасшедшего благополучия, когда каждый новый день приносит все большие радости и сулит головокружительную перспективу. Лавина везения, обрушившаяся в августе, осыпающая дарами, как из рога изобилия. Невероятно? — Нормально.

Началось с пустяка — Полина устроилась на работу в солидную фирму «Атлант». Шеф сразу понравился ей. Но проблему «держать себя в руках» решать не пришлось. Скоро Полина поняла, что Глеб так же неравнодушен к ней.

Чуть позже от фирмы Глеба Сарычева отпочковалось дочернее предприятие «Оникс». Его возглавил отец Риты. Инвалид-пенсионер легко вошел в команду молодых, хватких, весьма интеллигентных ребят и с энтузиазмом взялся за дело. Полина не успела удивиться темпу развернувшейся деятельности, как «Оникс» успел подписать чрезвычайно выгодные контракты. В московском переулке был отреставрирован маленький особнячок. Сюда зачастили солидные иностранцы и влиятельные соотечественники.

Одновременно с въездом «Оникса» в новый офис отпраздновал новоселье и его содиректор — Глеб Сарычев. Распахнув перед Ритой стальную с дубовой облицовкой дверь, он сказал: «У меня нет кошки, чтобы запустить в новый дом на счастье. Первой, кто переступит порог, будешь ты. Я всегда хотел иметь самое лучшее».

Полина чуть не расплакалась — она даже испугалась столь фантастического развития своей любовной истории. Потому что влюбилась в Глеба Борисовича Сарычева с первого взгляда и сразу подумала о таком вот доме, о свадьбе, о путешествии на какие-нибудь теплые острова.