— Как что? — взмахнул рукой, отгоняя голубоватый дымок, Таран, — Можно подумать, ты вкалывал только за бабки? А идея?

— Время меняется, — философски заметил господин Гринберг, — а вместе с ним и идеи…

— Не гони пену, Шапиро! Держу масть и не уступаю власть!

— Кончай, Тимур…

— О, вот именно. Отвечаю, я уже забодался кончать на голову этого опущенного наховирки всякими «Парацельсами», корпорейтами и тем говном, которое варил товарищ Генеральный…

— Я не это имел в виду, Тимур. Разве ты разучился меня понимать?

— Местами. Но что бы совсем да, так нет. Ты сегодня вообще как не родной. Может, пузо болит? Разожрал его, с понтом не за железной занавеской живешь, а в тихой Одессе бабки варишь… Ладно, Сашка, не смотри на меня, а то дырку прожгешь. Скажи свое слово, чтобы характер не лопался.

— Скажу. Мы все сделали, как нужно… Но… Да, ты вернул свое лицо, но кому, кроме тебя, это интересно?

— Как кому? — искренне удивился Таран. — А деловым? Теперь с Боцманом даже парашник не сядет срать на одном гектаре…

— Это точно. Но по другому поводу. Просто Боцман с ним не сядет — вот и все. Понял?

Ты сегодня гонишь, прямо-таки как тот философ Кент…

— Я сегодня говорю, что думаю. Ладно, ты так ничего и не понял…

— Что я не понял? — возмутился Таран, — Мы же вставили эту шоблу на всю катушку. И за них уже знает весь мир…

— Какой мир, Тимур?

— Наш мир. А какой еще надо?

— Это уже их мир. Я же говорю — ты ничего не понимаешь…

— Ну, тогда выдай свое золотое слово. Давай гони: идеи меняются, время сношается…

— Время действительно меняется. Тебе бы пора понять — все уходит в прошлое. Ну, посмеются над твоей выходкой, а потом забудут. Думаешь, Боцман сильно переживает о своей так называемой деловой репутации? У них теперь все по-другому… Подумаешь, «Гиппократ» торговал какой-то гадостью, Капону за это даже пятнадцать суток не светит. Он же торговал легальным товаром, платил с него налоги… А деловые? Да какие сейчас деловые, это ты вцепился в старые обычаи, которые уже мало кто соблюдает. Вор в законе спокойно работает, имеет семью, документы… Вспомни, за такое его бы лет двадцать назад три раза убили. Теперь, правда, тоже убивают, но совсем по другому поводу. Чисто фраерскому. Помянешь мое слово, Тимур, через несколько лет тот же Боцман… Да кто помнит сегодня, что он Боцман? Уважаемый человек, законопослушный гражданин, благодетель страждущих… Деловой, но совсем в другом смысле.

— А наши законы? — резко погасил сигару в пепельнице Таран.

— Это уже их законы, загримированные и модернизированные. Таран, все уже было в этом мире, когда время меняло идеи.

— Ты кончай меня своей марксизмой доставать. Говори ясно…

— Пожалуйста. Сегодня законы диктует тот, кто занимается настоящим делом. А все эти налеты и домушничество — удел убогих. На себя посмотри, как развернулся. Так неужели ты, если случится такой фантастический случай, попав за решетку, станешь, ну, хотя бы элементарно пить чифирь из общей кружки, пущенной по кругу? Не говоря уже о всем остальном… И вообще, разве настоящие деловые сегодня попадают в то место, которое они когда-то с гордостью называли родным домом? Или ты такой законник, что сильно торопишься доказать это, присев на нары?

Нет, ты идешь по жизни с другой стороны колючей проволоки… У вас в Англии есть семья одних интересных лордов.