Он поднялся. Золотистые глаза Малко явно привлекли к нему внимание девушки. Она тут наверняка скучала. Какая жалость, что у него нет времени приударить за ней. Новозеландка, словно угадав его мысли, протянула Малко визитную карточку, где на скорую руку написала свое имя и номер телефона.

— На случай, если вы захотите еще о чем-нибудь меня спросить, — пояснила она, потупив взор. — Мне бы так хотелось, чтобы Джима Стэнфорда нашли...

— Ладно.

От толстушки исходила здоровая животная чувственность. Ее взгляд говорил, что для Малко она готова расшибиться в лепешку. Даже предоставить в его распоряжение саму себя.

Малко положил карточку в карман. Девушка проследила, как он спускался по лестнице, и на ее губах заиграла мечтательная улыбка: какой мужчина!

У Малко не было времени шляться по Суривонгу вдоль витрин торговцев шелками. У него было свидание с Тепен. Таксист выколотил из него десять батов за то, что довез до «Еравана». В холле его ждал шофер, которого прислала Тепен. Швейцар показал ему на Малко, и тот решил перенести сеанс массажа на более поздний срок, тем паче что он не представлял себе, где искать Такару Онсен. Усевшись на заднее сиденье «мерседеса», Малко расслабился.

Тепен поджидала его в облегающих, как перчатки, черных эластичных брюках и прозрачной нейлоновой блузке. Дома вид у нее был другой.

— Добро позаловать, завтрак вас здет.

Когда она говорила так, ей можно было дать не больше четырнадцати. Малко последовал за ней в дом, почти такой же красивый, как у Джима Стэнфорда. Весь из дерева, заставленный статуэтками и буддами. Стол накрыли в небольшой столовой, примыкавшей к просторной гостиной.

— Я приготовила для вас настоящую тайскую еду, — сказала Тепен.

После наманы, которую они тут же и выпили, Малко с Тепен сели за стол. По тайскому обычаю, все блюда подали одновременно, кроме супа, который появился последним.

Малко положил себе кусочки рыбного филе, приправленного очень острым соусом, походя убедившись, что тайцы за столом не пользуются ножом. Обходятся вилкой и ложкой.

В крошечных чашечках подали обжигающий и очень крепкий чай. Тепен пила его так, словно это холодное молоко. Потом она протянула Малко небольшую пиалу — суп.

На вкус суп был восхитительным, пикантным, жирным. Малко его похвалил.

— В состав супа входит более сорока различных трав, — пояснила Тепен. — Сама бы я его не приготовила. Кухарка тратит на него целые дни.

Малко покачал головой. Под языком он вдруг почувствовал инородное тело и разгрыз его.

В следующий миг он сделался фиолетовым. Из глаз покатились две крупные слезы. На ощупь он схватил чашку с чаем, единым махом опорожнил ее и, обжегшись еще больше, впервые в жизни позволил себе грубо выругаться в присутствии дамы. Хорошо еще, что на немецком...

У него было такое чувство, что он проглотил расплавленное железо. Дьявольская штуковина спускалась по пищеводу, оставляя за собой огненно-жгучий след.

Давясь от смеха, Тепен кликнула служанку, которая тут же прибежала с большим графином воды. В спешке схватив графин, Малко облил рубашку. Все еще задыхаясь, но уже немного придя в себя, Малко спросил:

— И часто вы покушаетесь на жизнь своих гостей?

— Это всего лишь перчинка, — с возмущением проговорила девушка. — Вот, смотрите.

Она подцепила у себя в супе такой же оранжевый шарик и спокойно разгрызла его, ничуть не изменившись в лице. С отвращением выпив еще один графин воды, Малко поклялся, правда, с некоторым опозданием, что впредь будет питаться одними консервами. Теперь он начинал понимать полковника Уайта.

Уменьшить жжение во рту не смогла даже мякоть кокосового ореха. Наконец они вышли из-за стола и направились в гостиную.