|
Других вариантов, которые можно было бы попробовать, не оставалось. И тогда верх взял Робот. Биограмма. Ты действовал от сердца. — Так что там насчёт доминирования? — спросил Джордж. — Вот этот отрывок, — произнесла Стелла. Она начала читать вслух: Люди бывают разными — от самых доминантных до самых уступчивых. Последние, если только они не специалисты в области психодинамики, всегда проигрывают первым в социальных взаимодействиях. Доминантные никогда не меняют свой сценарий, уступчивые же постоянно меняются, пытаясь найти способ конструктивного взаимодействия с ними. В конце концов уступчивые подбирают «правильную» тактику и взаимодействие становится возможным. Они попадают на сцену, созданную доминантными, и играют по их сценарию. Неуклонный экспоненциальный рост бюрократии происходит не только вследствие Закона Паркинсона. Государство, все более доминантное, втягивает в своё поле все больше людей и заставляет их играть по своему сценарию. — Круто, — сказал Джордж. — Но будь я проклят, если понимаю, какое отношение это имеет к Иисусу или Императору Нортону. — Точно! — радостно фыркнул Гарри Койн. — Игра закончена. Ты только что доказал то, что я все время подозревал. Марсианин — ты — Не шумите, — сонно сказал с пола Келли. — Я вижу сотни блаженных Будд, плывущих в воздухе… Тем временем внимание Дэнни Прайсфиксера в Нью Йорке было поглощено одним блаженным Буддой — а также перевёрнутым сатанинским крестом, символом мира, пятиугольником и Глазом в Треугольнике. Он окончательно решил довериться своей интуиции в деле о подрыве редакции «Конфронтэйшн» и пяти исчезнувших в связи с этим людях. Это решение созрело после того, как сам Комиссар вызвал его и заместителя начальника отдела убийств на ковёр: «Малик исчез. Эта девица, Уэлш, исчезла. Репортёра Дорна похитили прямо из тюрьмы в Техасе. Пропали два моих лучших сотрудника, Гудман и Малдун. Федералы вне себя, и я чувствую, что они знают нечто такое, из за чего дело приобретает особое значение, и дело тут не в этих пяти возможных убийствах. Я хочу, чтобы к концу дня вы мне доложили о реальном, черт возьми, прогрессе в расследовании, иначе я заменю вас юными джи менами[48]» Когда они перевели дух в приёмной, Прайсфиксер спросил Вана Митера, своего коллегу из убойного отдела: — Что собираешься делать? — Вернусь и устрою моим людям такой же разнос. Пусть работают. А ты что будешь делать? — вяло поинтересовался он. — Доверюсь интуиции, — ответил Дэнни и спустился в отдел по борьбе с афёрами и мошенничеством, где переговорил с сержантом Джо Фрайди, изо всех сил пытавшимся походить на своего тёзку из знаменитого телесериала. — Мне нужна гадалка, — сказал Дэнни. — Хиромантия, карты, астрология… что то конкретное? — Техника не имеет значения. Мне нужна гадалка или ясновидящая, которую ты ни разу не сумел припереть к стенке. Которую ты «копнул» достаточно глубоко и почувствовал, что у неё действительно есть какие то такие способности… — Есть у нас такая, — многозначительно сказал Фрайди, нажимая кнопку интеркома. — Архив, — сказал он. — Карелла? Пришли ка мне материалы по Маме Сутре. Папка, выскочившая из трубы внутренней пневматической почты, предоставила Дэнни именно ту информацию, на которую он рассчитывал. У Мамы Сутры не было ни одного ареста. Она попадала в поле зрения детективов несколько раз: обычно по требованию богатых мужей, утверждавших, что она оказывает слишком большое влияние на их жён, а однажды — по требованию совета директоров компании, считавших, что президент их фирмы слишком уж часто у неё консультируется. Но она никогда не говорила и не делала ничего такого, что позволило бы предъявить ей обвинение в мошенничестве. |
