|
Тропа, уходившая в скалы, начиналась за водной пеленой, прямо над ревущим водопадом. Здесь, в узком каменном коридоре, царил непроглядный мрак. Нора с осторожностью ступала по скользкому, поросшему мхом песчанику. Один неверный шаг, и она полетит вниз. Туда, где вода обиженно ревела в тесном лабиринте, подобно угодившему в ловушку грозному зверю. Тропа вывела их на новый скалистый уступ, более широкий. Миллионы брызг, висевших в воздухе, окутывали женщину диковинным плащом. Из-за постоянной высокой влажности скалы здесь густо поросли мхом и ползучими цветами. Меж валунов пробивалась буйная зелень. Бейудзин раздвинул заросли папоротника, и глазам Норы открылась крошечная пещерка. Там, свернувшись клубком, притулился Смитбэк. — Билл! — воскликнула она, и слезы хлынули у нее из глаз. — Господи боже, Нора! — завопил Смитбэк, пораженный ничуть не меньше ее самой. — Я думал, тебя больше нет. Сжимая ее в объятиях, он покрывал ее лицо торопливыми поцелуями. — Откуда это? — спросила она, коснувшись глубокой ссадины у него на лбу. — Мисс Годдар решила проверить мой череп на прочность, — усмехнулся Билл. — И он с честью выдержал испытание. Я немного повалялся без сознания, предаваясь сладким грезам, и теперь свеж как огурчик. Слабый голос и приступ кашля, прервавший тираду Смитбэка, никак не соответствовали столь бодрому заявлению. — Кстати, а где Слоан? — с тревогой спросил он, прокашлявшись. — И где все остальные? — Мы должны идти, — изрек Бейудзин. На вопрос журналиста он так и не ответил. Лишь указал вперед. Нора различила узкую тропу. Дорожка, петляя меж расщелин и валунов, карабкалась по почти отвесным склонам. В тусклом лунном свете она производила особенно жуткое впечатление. Казалось, путь предназначался лишь для призраков, а не для существ из плоти и крови. — Я пойду первым, — негромко произнес старый индеец. — За мной двинется Билл. Вы будете замыкающей. Мгновение он сверлил ее испытующим взглядом, затем с неожиданной для пожилого человека ловкостью стал взбираться наверх. Смитбэк, дрожа всем телом и хватаясь за выступающие камни, последовал за ним. Нора, как ей и велели, замыкала шествие. Они двигались медленно, старательно избегая валунов, поросших скользким мхом. Снизу доносился шум водопада, вибрация сотрясаемого воздуха ощущалась даже здесь. Каждый шаг давался журналисту с невероятным трудом. Силы его, без сомнения, стремительно таяли. Нора то и дело бросала на него испуганные взгляды. Спустя несколько долгих минут они преодолели завесу брызг. Лунный свет в каньон-щель почти не проникал, и передвигаться с каждым шагом становилось все труднее. Далеко впереди тропа, делая крутой поворот, исчезала из виду. — Как ты себя чувствуешь? — обратилась Нора к Смитбэку. Приступ кашля не дал журналисту ответить, но он бодрым жестом вскинул большой палец вверх. Бейудзин остановился и предостерегающе поднял руку. — Что случилось? — одними губами прошептала Нора. Сердце вновь сорвалось в бешеную скачку. Через секунду ее нос уловил сладковатый аромат сорванных цветов. Теперь она слишком хорошо понимала значение этого запаха. — Что происходит? — выдохнул Смитбэк. — Он где-то рядом, — проронил Бейудзин. Лицо индейца внезапно осунулось, выдавая возраст. Не говоря больше ни слова, он продолжил подъем. Остатки экспедиции следовали за ним настолько быстро, насколько им позволяли ослабевшие конечности. |
