— В каком смысле?

— В прямом.

Ларин допил кофе. Ему хотелось курить, но в зале висела табличка с перечеркнутой крест-накрест сигаретой.

— Значит, вы ничего не скрывали от мужа?

— Мы оба ничего друг от друга не скрывали.

— У него тоже была связь на стороне?

— Была и есть. Она началась за год до нашей свадьбы. Три года назад.

Ларин наморщил лоб. Оперативнику сложно было разобраться во взаимоотношениях внутри семьи Тук-ксль.

— Я не могу вам рассказать всего о Борисе, — произнесла Людмила. — Хотя это и не является тайной...

— Недоговаривая что-то, вы ставите под подозрение себя и своего мужа.

— Понимаю. Но могу ли я рассчитывать, что сказанное мной не попадет в протокол и так далее...

— Это зависит от того, насколько информация ценна для следствия.

Людмила задумалась.

— Я думаю, эта информация не представляет никакого интереса для вашего следствия, поэтому скажу. Что бы поставить точку в этом деле. Борис женился на мне по расчету. У него есть друг, молодой человек двадцати четырех лет. В данный момент он находится в командировке вместе с мужем. Борис — публичный человек, ему нужна жена, так сказать, по положению. Он ничего не скрывал от меня с самого начала. Что же касается моих любовников... Единственным условием Бориса было, чтобы я не появлялась с ними на людях.

— Так... — произнес Ларин. — Поэтому ваша версия об убийстве из-за ревности не имеет под собой

оснований. В какой-то мере Борис даже одобрял мои встречи с Лешей. Мне казалось, Леша ему нравился...

— Когда ваш муж возвращается из командировки?

— На следующей неделе. Можете позвонить ему на трубку. Вот номер. — Людмила записала номер сотового телефона мужа на визитке и протянула ее оперативнику.

— Спасибо; Вот вам моя карточка, — сказал Ларин. — Звоните, если вспомните еще что-нибудь важное.

— Я только попрошу вас... Если будете разговаривать с Борисом, не говорите ему о нашем разговоре, точнее, о том, что я вам рассказала.

Оперативник кивнул:

— Хорошо.

— Вы тоже звоните, — вдруг сказала Людмила. — Теперь у меня появилось много свободного времени. Можем пообщаться, так сказать, в неслужебное время.

Ларин улыбнулся. В глазах девушки, сидевшей напротив, светились озорные огоньки. За стеклянными стенами кафе лежал город, окутанный оранжевым светом августовского солнца.

9

Вечером во вторник в телецентре началась подготовка к третьему туру телеигры «Золотой интеллект». В павильоне рабочие смонтировали декорацию. Техническая бригада подготовила аппаратуру. Вместо Самойлова за звукорежиссерским пультом находился Григорий Франк, старый телевизионщик, чья карьера началась еще в шестидесятые годы прошлого века. Полный и лысоватый, Франк был человеком немногословным. Он носил черные рубашку и брюки и смотрел на мир сквозь толстые стекла массивных очков. В гримерке ведущий Сергей Зверев сидел перед зеркалом, а гример Марина, женщина лет тридцати с хрупкой фигурой и крашеными волосами, колдовала над его лицом. Зрители и участники бродили по коридорам телецентра. Некоторые курили в коридоре, кто-то направлялся в буфет или из него. Среди зрителей были и оперативники Двенадцатого отделения милиции Солонец, Ларин, Дукалис и Волков. Третий тур игры включал в себя дополнительный конкурс «Игра со зрителями». Накануне Ларин позвонил Спасскому и договорился, чтобы тот подготовил пропуска милиционерам и обеспечил им места в зрительской части. В условленное время участники и зрители прошли it студию. Вспыхнули прожектора. На табло, находящемся над входом в павильон, вспыхнула надпись: «Тихо! Идет съемка».