|
Пойдем покажу, — сказал Жора, стараясь не обидеть Калиту. Сам же просил обращаться к нему на «ты», подумал он, а теперь обижается. — Должно быть, они вначале его убили, а потом наткнулись на прозрачного человека, и он сделал их стеклянными. Жора постучал по груди одного из сталкеров, показывая, как все просто: — Словно настоящий хрусталь. Их убить невозможно. — Ладно, — сказал грубо Калита. — Считай, что мы квиты. — Да я не об этом, — сказал Жора с отчаянием в голосе. — А я об этом. Я спас тебя от мины, ты спас меня от стеклянных людей. — Да я как-то… — вовсе смутился Жора. — Ладно, проехали, — сказал Калита. — Пойдем покажешь Сидоровича. Они прошли мимо снайпера. Все-таки Калита его срезал длинной очередью. Снайперская винтовка В-94 валялась в траве. За домом находился глубокий погреб, из которого пахло гнилой картошкой. Калита посветил фонариком. На гнилой лестнице и в узком коридоре было раскидано оружие и военная амуниция. Сидорович сидел, как всегда, в углу, подальше от солнечного света. От него ничего не осталось: ни трупа, ни костей, одна рыжая оболочка, покрытая белесыми волосами, венчик волос вокруг макушки, красный нос и огромные уши, как у вурдалака. — Гляди, как оболочка от большой куклы?! Ха! — удивился Жора. — У нас такие в секс-шопе продаются. Господи, подумал Калита, чего только в этой Дыре не увидишь. Тут тебе и стеклянные люди, тут тебе и пришельцы. Он взял палку и пошевелил оболочку. Из-под нее выскочила мышь и юркнула в угол. — Кончился Иван Каземирович Сидорович, — констатировал Калита. — Вы оказались правы, — согласился Жора. — По голове получишь, — напомнил Калита. — Спасибо, — радостно засмеялся Жора. — За что спасибо? — Спасибо, что снова стали ругаться. — Пожалуйста, — ответил Калита, выбираясь из вонючего подвала. — Но по голове все равно получишь. Жора с облегчением вздохнул и почему-то подумал о Юлечке. Теперь можно было спокойно думать, испытывая сладкую ноющую боль в сердце. — Эй, — одернул его Калита, — у нас впереди еще «шар желаний», а ты расслабился. — Жестоко ты со мной обходишься, — посетовал Жора. — За одного битого двух небитых дают, — напомнил Калита. И они двинулись к «шару желаний». * * * Ниоткуда выплывали «красные зарубки», плачущие кровавыми слезами. На них от усталости никто не обращал внимания. За этими знаками судьбы из «пластилиновой топи» то там, то здесь возникали «трикстеры» в виде сталкеров, которые кричали: — Братцы, помогите! Помогите!!! Несмотря на предупреждающие окрики Бараско, Березин пожалел одного такого, остановился, чтобы помочь, а тот, оскалившись, схватил его за руку и потянул за собой. Бараско, матерясь, подбежал, раздавил глиняную «пометы» на груди и накрыл шапкой-невидимкой Федора. Только так и выручил. Больше Федор ни на кого и ни на что не реагировал и не отвечал на вопросы, которые ему задавали вдруг ожившие сталкеры: — Далеко ли до «шара желаний»? Скажи, пожалуйста, Чепухалин, товарищ Березин. Березин молча шарахался от них. Стоило ответить, как «трикстеры», изображающие умирающих, задавали следующий вопрос и просили: — Возьми нас собой, возьми! Пожалуйста, возьми! И протягивали холодные мертвые руки, на которых, однако, вместо ногтей росли кровавые когти. Бараско одни раз ошибся, решив, что это настоящий сталкер, протянул руку, но вовремя отдернул, потому что «трикстер» едва не впился в нее острыми, как шило, зубами. К счастью, чем ближе они приближались к «шару желаний», тем меньше было и настоящих сталкеров, забредших так далеко в «пластилиновые топи», и «трикстеров», изображающих их. |
