|
А убивал «рок судьбы» очень просто — электричеством, молнией — иногда совсем не того, кто находился рядом, а на выбор, того, кто ему приглянулся. Поэтому большинство сталкеров при виде «рока судьбы» разбегались кто куда. — Все! — сказал Семен Тимофеевич. — Дальше я не пойду. Они находились перед промзоной, состоящей из разрушенной теплостанции и сети коммуникаций, за которыми среди пирамидальных тополей высились девятиэтажки. В третью справа и нужно было попасть. — Ты что? — удивился Калита. — Ты же обещал довести до квартиры! — Помню, — спокойно ответил Семен Тимофеевич. — Я свои обещания держу. Только и ты обещал не приносить людей в жертву. — Но ведь все обошлось, — напомнил Калита и сжал губы. — Если бы не обошлось, я бы с тобой и шага не сделал. Только ты не забудь, что так проклятия не снимаются, что «Великая тень» все равно придет и никого не пощадит. — Зато мы прошли и знаем, что журналист везунчик, что он прирожденный сталкер в лучшем смысле этого слова. — Но все равно пропал! — Ну, знаешь, отец! — возмутился Калита. — Это Зона, а не детский сад! — А ты сам вспомни, как я тебя натаскивал? — Тогда было другое время. И вообще!.. Прибежал Жора Мамыра: — Андрей Павлович, Дубасов кличет! — А по связи нельзя? — Да он боится по связи. — Вообще-то, правильно, береженого бог бережет. Не дай бог нас подслушивают. Вот что, Семен Тимофеевич, ты меня подожди, не уходи, мы еще с тобой не договорили, — и Калита побежал вслед за Жорой. Однако, как только они приблизились к протоке, поросшей тростником, то сбросили темп и пригнулись, хотя Калите можно было идти, не таясь — броня «булат» окрасилась в желто-зеленый цвет камыша. Но привычки сталкера взяли верх. — Я здесь… — отозвался Андрей Дубасов из-за кустов ивы. Оказалось, он поменял дислокацию. И правильно сделал. — Путь закрыт, — сказал он. — Как закрыт?! — воскликнул Калита и заскрипел зубами. — Юра по «планшетнику» усек снайпера. Калита принялся разглядывать теплостанцию. Крыша была проломлена упавшим краном, и его проржавевшие конструкции торчали, как сломанный тростник на болоте. А за теплостанцией возвышались две трубы. Правда, от одной из них осталась только половина, но вторая могла при случае служить прекрасным ориентиром. — Может, ошибся? — По «планшетнику-то»? — удивился Дубасов. — Я потом еще одного обнаружил чисто визуально. Да они и не очень-то маскировались, словно не ждали нас. Это не понравилось Калите, у него как будто были другие соображения. — Стоп! — воскликнул он. — А не подстроил ли это все наш лесник? А? Завел на засаду и бросил! Точно! Я всегда говорил, что меня обдурить нельзя! — Да ты что?! — изумился Дубасов. — Он тебя маленького на руках носил! — Люди, как и времена, меняются, — буркнул Калита. — Леонид… Леонид… придержи Семена Тимофеевича, — включил он связь. — Как «ушел»?! И ты отпустил?! А ну быстро за ним и верни! Но без фанатизма! Все, амба! Нас предали, — сообщил он, ни на кого не глядя. Тяжелая снайперская пуля, посланная из разбитой теплостанции, ударила Калиту в шлем. Будь на нем не комплект «булат», а что-нибудь попроще, и попади пуля не по касательной, а перпендикулярно, валяться бы Калите с дыркой в голове или со сломанной шеей. А так он всего лишь отделался контузией, и через минуту они все втроем благополучно отступили под защиту леса. Правда, Калиту мотало из стороны в сторону, но к этому он был привычен. |
