|
Валялась только пустая фляга. Калита сунул ее за пазуху и пополз дальше. Пули летели поверх кирпичных стен, и в воздухе висела красная пыль. В соседней комнате Гена тоже не было. Стены здесь практически не давали защиты, и Калита дал длинную очередь по окнам соседнего здания, даже не надеясь в кого-то попасть. Потом вспомнил о подствольнике и принялся стрелять гранатами. «Это тебе не хухры-мухры», — бормотал он всаживая в окна соседнего дома гранату за гранатой. Гена он обнаружил в следующей комнате, над ней как раз вздыбилась крыша и были видны балки перекрытия. Сашка с решительным видом прижимал к себе автомат. — Саша, — позвал Калита. — Профессор!.. — А? — растерянно оглянулся тот, близоруко морщась. — Уходим! — Погоди… погоди… — бормотал Ген, неумело возясь с автоматом. — Я сейчас… — он прицелился в противника, которого не мог видеть. Ген мог убить опытного солдата разве что случайно. Стрелять из автомата для него было все равно что кидаться камнями. — Брось! — сказал Калита и потянул его за рукав, помня, что Ген склонен к необдуманным поступкам. — Отстань! — Ген снова прицелился. Калита терпеливо вздохнул. После взрыва «мухи» пулемет MG-34 на мгновение умолк, а потом стал бить с удвоенным ожесточением. Дорога была каждая секунда. Сейчас рванет, подумал Калита. Раздалось несколько хлопков гранат, которые не долетели до окон. Стена в соседней комнате обвалилась. Клубы пыли полетели во все стороны. Вдруг Калита увидел фаустника. Он целился с третьего этажа. Калита схватил Гена и потащил. В это мгновение вторая «муха» все же попала в немецкий MG-34, из развалин вынырнул Жора, и вдвоем они справились с брыкающимся Геном, которому очень хотелось застрелить какого-нибудь немецкого солдата. — Гады, враги, сволочи! — воинственно бормотал он. Они в три прыжка, волоча тяжеленного Гена, пересекли улицу и оказались среди своих. — Уходите через квартал! — крикнул Венгловский. — Я вас прикрою! Оказывается, он сделал еще одно очень нужное дело — посадил Сергея Чачича в доме, похожем на Бастилию, и Чачич прикрывал отход всей группы. Дубасов пробежал по соседней улице. Он расстрелял две ленты. Жора помогал ему перезарядить пулемет. В этот момент немцы броском захватили дом-утюг, и Калита попал в солдата, который сгоряча выскочил из развалин. Тот так и рухнул головой по направлению движения. Остальные спрятались за стенами и принялись стрелять. Жора кинул наступательную гранату РГО. Такие гранаты взрывались от удара. Здание затянуло пылью. Ветхая крыша накренилась, поехала, как на салазках, и рухнула сравняв с землей угол дом. Из развалин донеслись крики и стоны. Вдруг поднялся сильный ветер. Он нес песок и пыль. На поле боя пала тень. Земля содрогнулась. Калита поднял глаза. По улице города, задевая головой за облака, двигался каменный человек в ботфортах и сюртуке, полы которого цеплялись за крыши домов. Вот оно, цепенея, подумал Калита, то, о чем предупреждали. У великана была маленькая голова с развевающимися волосами и длинные узловатые пальцы. Он кого-то очень напоминал Калите, который убегал, словно во сне, и никак не мог убежать. Одна нога великана еще находилась за три квартала от них, а вторая зависла над площадью. Глупый фаустник решил отбить великану ногу и выстрелил почти в упор. Если бы не фаустник, великан перешагнул бы через площадь. А так он нагнулся почесаться и опустил ногу как раз на площадь и раздавил глупого фаустника. И тогда Калита узнал его. Это был Петр Великий. Точно такой, как в Петропавловской крепости, только огромный. — Ты не туда идешь, — сказал он Калите и указал каменным пальцем нужное направление. — Иди всегда вслед за солнцем. И пошел себе, сотрясая землю, и облака закручивались вихрями вокруг его головы. |
