— Приду, проверю. Могу и отдежурить, но… — начал я было озвучивать плоды своих размышлений.

— Я, вообще-то, тебя приглашаю, почтеннейший видом Михайло Потапыч, на семейное празднование. Годовщина у нас, — неожиданно тепло, совершенно по-человечески, а не змейски улыбнулся Серпент.

— Да? — удивился я.

— Да, — важно и змейски покивал Серпент.

— А… — начал было я, но сам себя прервал.

Первый вопрос, который просился на язык, был совершенно дебильным. На тему, с какого чёрта воевода Корифейства приглашает какого-то меня на свой семейный праздник, при этом не по видомской надобности. Дебильным потому, что при всех прочих равных, Серпент у меня выходил… ну хорошим приятелем, если разобраться, помимо всяких прочих моментов. Вражды или претензий к нему не было, скорее расположение, несмотря на змейскую природу. И, не менее очевидно, подколодный испытывал к моей почтенной персоне некоторое расположение. И приглашал по-дружески. Хм, может быть это коварным змейством? В принципе — да, но как-то не особо верится.

— А в связи с какой годовщиной проводится этот банкет… гулянка? — уточнил я. — Мне чтобы понять, что в дар преподнести.

— Да что преподнесёшь, то и будет, — отмахнулся воевода. — Второй десяток лет я с моей Эвтой живу, вот и празднуем. Танцов не будет, гостей тоже немного: посидим, водки выпьем, — подмигнул мне змей. — И потолкуем. Есть о чём… хотя посмотрим. В шесть пополудни, у меня. Будешь?

— А навь знает, буду или нет. Могу и заблудиться в Золотом — я, где твоё логово, не знаю, — честно ответил я, вызвав шипящий смешок.

— Значит, будешь, ждём. А особняк мой посолонь от ограды парка дворца. Снаружи парка, зелёный такой, — поизвивал он лапой, — не промахнёшься, — прошипел змей, залпом допил остатки водки из бутылки и, попрощавшись, уполз.

Ну ладно, схожу, навещу змеюка. В принципе, персонаж он небезынтересный, да и полезный. И, кстати, явно расположенный ко мне несколько больше, чем я считаю нормальным в текущих условиях. Непонятно почему, хотя, возможно, просто нравлюсь: в таком случае это полностью оправдывает миф о мудрости змей. Быть расположенным к моему почтенству — мудро.

И занялся, для начала — умозрительно, вопросом «стальных подкладок» и прочей возможной безопасности себя, любимого. Головной убор, кстати, в таких раскладах выходил не только средством маскировки и дорогими понтами, но и необходимостью. Какая бы прочная у териантропа башка ни была, вне оборота она не такая прочная, а учитывая алхимию… В общем — не помешает. А после умозрительных прикидок направился к Любиму. Готный имел несколько «иной профиль», да и как мастер Любим, всё же, поопытнее. Ну а к портному-скорняку идти с вопросом кольчужно-пластинного армирования вообще не по адресу: совсем другие знания и навыки нужны.

Старик меня принял, выслушал, поморщился-подумал. Стал черкать на бумаге, потом я у него отобрал стило и стал черкать сам. И не каракули, а этот… примитивизм, во! И мастер задумку понял, посулив через пару дней воплотить. Больше всего я валандался со шляпой: федора мне ни черта не подходила, с учётом оборота, так что выходил всё-таки сетсон, со средними полями и интегрированной каской, вдобавок к этаким зачарованным пластинам в этих самых полях. Самое приятное, что схему я накарябал (единственное, что не годилось в результаты детского утренника), а вот «сделать красиво» — было задачей Любима, что меня искренне радовало.