Когда игроки разошлись, гости Хомы Рыжего, кто еще не уснул, стали собираться домой. Стал собираться и Мытарь, взявший в этот день едва ли не весь банк, и это взбудоражило Птаху. Он тоже попрощался с хозяином, вышел из дома и спрятался за близлежащей подсобкой. Увидев выходящего из дома Мытаря, Птаха последовал за обобравшим его ловкачом.

Шли они долго. Мытарь шел быстро и то и дело оглядывался. Когда он пошел в обход сквера, Птаха решил рискнуть и срезал путь через кусты. Оказавшись у покосившейся телефонной будки, он укрылся за ней и стал выжидать. Услышав шаги, Птаха сунул руку в карман и вытащил нож. Бросок, удар, кровь на лезвии и опустившееся на асфальт тело. Дело было сделано, и Птаха ощутил возбуждение и восторг.

Спустя пару минут он с удовлетворением отметил, что сумел вернуть не только проигранные накануне деньги, цепочку и портсигар, но и взял себе всю выигранную Мытарем наличку. Но это было еще не все. Помимо вышеперечисленного, Птахе от убитого им мерзкого шулера перепал старенький немецкий «зауэр» тридцать восьмого калибра и полная пачка патронов к нему…

* * *

Из Юлькиного дома они ушли еще затемно и навестили одного их старых знакомцев Анжуйца, Симу Серьгу – ветхого старикашку-шнифера, мотавшего срок в Бутырской тюрьме еще при царском режиме. Узнав цель прибытия в Псков двух столичных бандюганов, работавших под началом столь уважаемого в криминальном мире вора в законе, Сима заявил, что не слышал ни про какого Гошу, но дал московским наколочку.

– Есть у меня знакомец – барыга с Любятовского развалу, – просипел старый каторжанин, теребя мочку уха трясущимися пальцами. – Прохвост еще тот. Родную мать с потрохами продаст и глазом не моргнет, ежели от этого для него прок будет. Так что вы, сынки, к нему наведайтесь. Зовут этого прохиндея Рома Суслик. Кликуха то есть у него такая. Так вот Суслика этого в нашем славном граде Пскове каждая собака знает. А вот он сам… не только тех собак знает… а еще и их кобелей и щенков, да поименно перечесть сможет. Найти этого типчика для вас, мои корешки, труда не составит. Входите через центральный вход, идете до второго павильона и там, у табачной лавки в первом ряду, он обычно шмотками да рыжьем торгует. Если кто и знает чего про этого вашего Гошу, так это точно Суслик. Ну а если нет…

Попрощавшись с Симой, Птаха и Дуплет доехали до железки и там разошлись. Дуплет заявил, что, прежде чем искать Суслика, он должен прикупить пару газет и курево, Птаха же отправился прямиком на рынок.

Сейчас, явившись к указанному месту и в указанные сроки, Птаха, несмотря на отсутствие рядом Дуплета, чувствовал себя бодро и уверенно, как никогда.

Свой прикид, который он носил еще до отсидки в сороковые, Птаха так и не сменил до сих пор, а если правильно сказать, сменил вещи, но не изменил самому стилю. Так что сейчас, как и в былые годы, несмотря на изменившуюся моду, Птаха по-прежнему выглядел как заправский жиган.

Твидовая кепка-восьмиклинка, вельветка с отрезными кокетками от «Москвошвея», начищенные до блеска яловые прохоря. Щелкая семечки, Птаха дефилировал между базарными рядами, то и дело подмигивал хорошеньким гражданочкам, также сновавшим между торговыми рядами, и искал глазами Дуплета. Птаха был спокоен, но все же злился на дружка. Договорились же встретиться через полчаса, а прошло уже никак не меньше часа.

От скуки Птаха стал насвистывать «Девчонку из Кургана» и то и дело похлопывал себя по правому карману пиджака, где лежал его все тот же видавший виды тридцать восьмой «зауэр».

Сунув в очередной раз руку в карман и коснувшись рукой пистолета, Птаха сплюнул под ноги, вытащил пачку «Казбека» и тихо выругался.