К счастью, освободить завязки оказалось несложно, они были завязаны специальным узлом и мгновенно распускались, стоило лишь дернуть за свободный конец.

Ветер развернул освобожденный парус, и тот ударил по матросам-новичкам, словно доска. Питеру отсушило руку, и он едва не сорвался, а Крафт повис на руках, когда из-под ног вырвало лестницу.

С большими трудностями, добавив себе синяков и ссадин, приятели все же сумели выпутаться из снастей и спуститься на палубу. Тем временем ветер окреп настолько, что мачта начала скрипеть и потрескивать, однако этого было мало, чтобы столкнуть галеру с мели.

Вот задрожала палуба, в какой-то момент Питеру показалось, что галера начала двигаться, но нет, песчаное дно держало ее слишком крепко.

– У нас не хватает паруса – надо бы развернуть его правильно, но мы в этом ничего не понимаем! – прокричал Питер сквозь свист трепещущих на ветру снастей.

– Почему ты не отпускаешь нас, остров?! Мы же все оставили – ничего у тебя не взяли!

Внезапная догадка заставила Питера повернуться к товарищу:

– Ты ведь ничего не взял с собой, Крафт?

– Ну… самую малость! Всего пять жемчужин, они помогут нам выжить, когда мы выберемся отсюда!

– Крафт, мы никогда не выберемся, а если нас и отнесет от берега, морские змеи побеспокоятся о том, чтобы мы остались в море навсегда! Выбрасывай немедленно!

Делать было нечего, Крафт размахнулся и забросил жемчуг так далеко, что он запрыгал по палубе низко осевшей сорокавесельной галеры.

– Ну и что? – с вызовом спросил он, подставляя ветру руку – тот как будто начал стихать. – Мы зря выбросили наш жемчуг!

Ответить Питер не успел, потому что порыв ветра ударил в парус с такой силой, что днище галеры заскрипело по песку и судно сошло с мели.

Однако радоваться было рано: то, что помогло напарникам, теперь могло погубить их – галеру стало разворачивать, и она могла затонуть, если бы легла набок и набрала через срубы воды.

– Нужно скорее развернуть ее! – закричал Крафт, стараясь перекрыть шум ветра. – Скорее к рулю!

Они бросились к начавшей заворачивать корме и вцепились в болтавшийся ворот.

– Давай влево, влево наваливайся! – командовал Крафт.

Судно отозвалось на поворот руля и стало разворачиваться быстрее. Заскрипели шпангоуты, в срубы стала заливаться вода. Питер ухватился за край борта, чтобы не вывалиться. Казалось, еще немного – и судно ляжет на воду, но инерция помогла галере пройти опасное положение. Парус встал как надо и запел, завибрировал от страшной силы, что раздувала его и грозила сорвать вместе с мачтой.

Прыгая с волны на волну, галера с огромной скоростью понеслась прочь от берега. Питер оглянулся, чтобы посмотреть, виден ли еще остров, но вместо берега перед ним предстала флотилия из всех галер, что когда-то приставали к Голубому Суринаму. Призраки истлевших у берега судов легко скользили над самой водой, а их команды, стоя на палубах, махали вслед уходящему судну.

Видение длилось всего несколько мгновений, а потом Питер увидел утлые останки, которые несло в море. Одна за другой, разваливаясь на куски, галеры исчезали в бушующих волнах, дольше всех держалась сорокавесельная. Вскоре и она, содрогнувшись всем корпусом, погрузилась в пучину, махнув на прощание вершиной мачты.

Дорога эта, как и все другие в округе, была неспокойная, за каждым ее отрезком следила какая-нибудь банда.

В основном это были тураны, их подвижные отряды, словно волчьи шайки, мелькали то тут то там. Карсаматы попадались реже – они слишком опасались более многочисленных конкурентов.

И совсем уж редко дорогу путникам пересекали орки-молоканы, новые хозяева выжженных туранами земель.