|
- Ну, это уж чересчур, - возразил я, заталкивая кожуру от своего апельсина в рыхлый туф. - Ты же знаешь, поборники охраны природы не хуже старых дев способны впасть в истерику, когда заходит речь о разведении животных в неволе и о транслокации видов. - Ну, а я считаю, что это помогло бы спасти удавчика, - упрямо сказал Джон. - Возможно, возможно. Когда примемся всерьез за проблему острова Круглого, попробуем предложить. А пока давай-ка еще раз схватимся с латаниями. Полчаса спустя мы столкнулись с фактом, говорящим в пользу гипотезы Джона. Он подозвал меня, чтобы я помог ему проверить несколько латаний, которые росли впритык друг к другу, так что он не мог справиться с ними один. Пока я придерживал свежие черешки, Джон рылся среди сухих листьев в основании пальм. Он выдернул сухой лист из намытого дождями туфа, и неожиданно на землю упала, корчась, какая-то тварь кирпично-красного и желтого цвета, длиной около тридцати сантиметров, толщиной с карандаш. В первую минуту я принял ее за многоножку, но тут же понял, что перед нами змееныш. Меня сбила с толку интенсивная окраска: я никак не ожидал, что юные особи настолько ярче скромно окрашенных взрослых. С торжеством подобрав детеныша, мы осторожно положили его в матерчатый мешочек и заковыляли обратно к лагерю. - Что я говорил, - пыхтел Джон, спотыкаясь и скользя на выпуклостях острова Круглого. - Куда там этакому малышу против крупного сцинка. А тому лучшей пищи и не надо. В ту ночь в дополнение к ливню подул такой сильный ветер, что он грозил оставить нас без палатки. Что и говорить, неприятная была ночь, и мы с облегчением встретили рассвет. Утром прошлись, как обычно, по латаниям и к одиннадцати часам возвратились в лагерь. Море основательно разбушевалось; небо заволокли густые тучи. То и дело налетали яростные порывы ветра, и все говорило за то, что еще до конца дня снова польет дождь. Высунувшись во время второго завтрака из палатки, я с удивлением увидел славное суденышко "Сфирну", которое доблестно сражалось с волнами, невзирая на сильную качку. Пока мы недоумевали, что могло выгнать "Сфирну" из гавани в этакое ненастье, стало очевидно, что она идет к Круглому. Какие такие важные припасы надумал отправить Вахаб? Нам было невдомек, что сама погода явилась причиной срочного визита. Отдав якорь вблизи пристани, капитан окликнул нас. - Циклон! - сообщил он. - Метеослужба Маврикия предупреждает о жестоком шторме! Я пришел за вами, пошевеливайтесь! Мысль о том, чтобы застрять на острове на неопределенный срок в любой по силе шторм нам настолько не понравилась, что капитан мог бы и не понукать нас. Лагерь был свернут с неслыханной быстротой. Погрузить имущество в шлюпку и с шлюпки на судно оказалось весьма непросто, но в конце концов мы, наши вещи и обе драгоценные змеи очутились на "Сфирне" и пошли по взбрыкивающим волнам к Маврикию. Предупреждение о шторме действовало целую неделю, и всю эту неделю царила духота, лил дождь, море бушевало. В довершение всего, я еще на Круглом приболел, и недомогание обернулось амебиозом, который, как известно, и раздражает, и истощает. Все указывало на то, что нам больше не попасть па Круглый, чтобы отловить необходимые для разведения змей экземпляры; а недостающего вида ящериц мы и вовсе не добыли. И придется нам оставить удавчиков Вахабу, чтобы он при первой возможности вернул их на родной остров. Точно определить пол змееныша теми средствами, какими мы располагали на Маврикии, мы не могли, а идти на риск с такими редкими рептилиями было бы непозволительно, даже преступно: привезешь их на Джерси, а там выяснится, что обе змеи одного пола. Я изложил все это Вахабу. В ответ он сказал, что, по долгосрочному прогнозу, циклон обойдет Маврикий стороной и наступит длительное затишье. |
