Не передать словами чувства, что испытываешь, когда тебе говорят, что ты не человек. Чудовище. Нечто противоестественное и уродливое. То, чего не должно существовать.

А ты… то есть я даже не понимаю, в чём провинилась. Ведь я ничего не сделала.

Но мне так отчаянно хочется понять, что происходит со мной. Пришлось отбросить обиду и боль, чтобы узнать чуть больше.

– А… как становятся мулло?

– После смерти. Если вовремя не похоронить человека, то он может превратиться в мулло.

– И… что они делают, когда восстают из мёртвых?

– Пьют кровь живых. Мулло сильные, соблазнительные, неуловимые. И могут становиться невидимыми для остальных. Только мулло может разглядеть другого мулло.

– Но я же видима, – растерянно пробормотала я.

– Хм, это да…

Из горла рвались всхлипывания, но я заставила себя спросить:

– Мне можно как-то помочь? Существует лекарство от этого?

– Это не болезнь, – сказала Замбила. – И даже не совсем проклятие. Просто такова твоя суть. Как моя, – она коснулась груди, в которой плескался золотой манящий огонь, – такова. Другого не дано. Живи с этим. Но лучше умри, чтобы не навредить другим.

– Почему вы так говорите?! – вырвалось у меня с возмущением. – Я же никому не причинила зла.

– Пока что, – сплюнула Замбила, снова складывая пальцы в странный знак. – Пока что. Но обязательно причинишь много-много зла. Это твоя природа.

– Вот увидите, я никому никогда не причиню зла! – воскликнула я в резкой ярости. – Я хороший человек, и я вам это докажу.

Не знаю, что случилось, но Замбила вдруг отшатнулась, подвернула ногу на ступени и упала. Она дико закричала, я кинулась к ней на помощь, а она ещё пуще заорала:

– Уйди! Прочь! Прочь, нечистая!

Сбежались люди, оттолкнули меня от старухи.

– Я ничего не делала! – возмутилась я. – Клянусь, я её даже не трогала.

– Пошла прочь, мулло! – верещала Замбила, и другие женщины, с опаской глядя на меня, загородили старуху собой.

– Уходи, мулло, – сказала одна из них.

Из-за кибитки выскочила Вита, оглядела нас всех строгим взглядом.

– Что тут случилось?

Я попыталась объяснить, что мы просто говорили, и Замбила сама упала, но Вита, кажется, совсем не слушала. Она схватила меня за локоть и силком отвела к костру. Вокруг него снег совсем растаял, и было видно жухлую прошлогоднюю траву и землю. У огня грелась большая чёрная собака и незнакомые мужчины, которые тут же ушли, стоило мне появиться.

– Сиди здесь, – велела мне Вита.

– Клянусь, я… – продолжала оправдываться я, но фарадалка меня перебила, усевшись рядом.

Резкими дёргаными движениями она достала трубку, забила табаком и, закурив, наконец, произнесла хрипло:

– Давай так. Ты поможешь нам, а мы поможем тебе.

– Что ты имеешь в виду?

– Хочешь спасти своего друга?

– Что… Тео…

Улыбка у Виты лихая, разбойничья. Недаром фарадалка. Весь вид у неё такой, точно она сама не знает, поцелует тебя в следующий миг или зарежет.

– Златан! – позвала она, оглядываясь. – Златан, подойди.

– Что с Тео?! – вырвалось у меня. – Вита, он жив? Но как…

– Погоди, сейчас, – отмахнулась от меня фарадалка.