– Нет‑нет, речь идет вовсе не о моих служебных делах, – пустилась я на хитрость, – Вовка заболел.

– Костин? – встревожился Федор. – Что с ним?

Я на секунду замялась. Не очень‑то красиво ставить в известность о проблемах майора его сослуживца, но мне на самом деле требуется проконсультироваться у специалиста, показать ему результаты УЗИ, а Катя уехала в командировку, связи с ней нет.

– Отвечай немедленно, – потребовал Федя, – не молчи!

Я приняла решение.

– Можно я приеду? По телефону не сумею описать проблему, у меня при себе его УЗИ и анализ крови.

– Давай, – без лишних колебаний приказал Бологоев.

– Закажи пропуск и никому не говори о моем приходе.

– Лучше поторопись, Мата Хари, – отозвался Федор. – Да не заходи в общую комнату, встретимся в тридцать пятой.

Когда Бологоев увидел листок с черно‑белыми пятнами, он цокнул языком.

– Это не УЗИ.

– А что? – удивилась я. – Врач сказал, Вовку просветили аппаратом.

– Умных машинок, при помощи которых теперь, на беду, можно изучить больного со всех сторон, напридумывали много, – нараспев пробубнил Федор, уставившись в непонятное мне сочетание линий.

– Врач сказал, что делали именно УЗИ.

– Угу, ясненько, – закивал Бологоев. – Ну, таперича колись! Зачем Костин поперся к коновалу?

Я изложила историю про тошноту и боль в желудке, Федор прищурился.

– Интересное кино.

– Так плохо? – испугалась я.

– Ваще, блин.

– Онкология?! – помертвела я.

– Ага, была, – закивал Бологоев. – Судя по представленному тобой материалу, объекту изучения хреновее некуда.

– Он умрет?!

– Ну, подобный поворот событий неудивителен, рано или поздно все мы в ящик сыграем, – равнодушно сообщил Федька, взял со стола булочку, откусил от нее, потом, спохватившись, протянул мне остатки плюшки. – Хочешь? Угощайся!

– Как ты можешь есть? – взвыла я.

– Так проголодался же, – пояснил эксперт.

– Вовка одной ногой в могиле, а ты… Хорош друг!

Бологоев запихнул в рот вторую половину булки и, быстро проглотив, заявил:

– Некоторые наблюдения вкупе с определенными размышлениями позволяют сделать выводы, косвенно указывающие на относительно стабильное состояние здоровья майора Костина.

– Ты можешь говорить по‑человечески?

– Разве я лаю как собака? – хмыкнул Федька и схватил с подоконника бутылку воды.

– Издеваешься?

– Вовсе нет. То, что ты назвала результатом УЗИ, демонстрирует печальную картину. У несчастного N, если, как ты просишь, говорить по‑человечески, отчекрыжили желудок. Скорей всего, была онкология в запущенной стадии, вот и ампутировали. Нет органа – нет проблемы. Вмешательство проводили недавно, ну… думаю… месяца три тому назад. Конечно, при вскрытии сказал бы точнее, а так могу лишь предполагать. Теперь глянем на анализ крови. Мда‑а… Скажи, он принадлежит тому же объекту, что и снимок?

– Да, – прошептала я.

– Я не ошибся. Значит, онкология, – довольно зачирикал Федя. – Похоже, анализ в промежутке между «химией» сделали, лейкоцитов нет. Да‑с! Долго он не протянет, хотя случаются чудеса. Вот у меня сосед… Такой положительный дядечка, прямо зубы сводило на него смотреть! Не человек, а электричка! В семь утра на работу уезжал, в девятнадцать возвращался, в субботу с женой‑педагогом на рынок, в воскресенье к теще в гости.