Дарья Донцова. Золушка в шоколадеЕвлампия Романова. Следствие ведет дилетант - 21
Глава 1
Никогда не откладывай дела на завтра, отложи их на послезавтра, и у тебя будет два свободных дня. Тяжело вздохнув, я оглядела кухню. Почему большинству хозяек хочется иметь двадцатиметровое пространство для приготовления пищи? Намного удобнее обладать каморкой, куда втиснуты один шкафчик и плита, тогда не возникнет никаких проблем с уборкой. Ну что там чистить в крохотном отсеке? За пятнадцать минут легко наведешь идеальный порядок и пойдешь смотреть телик. А я, несчастная, сейчас стою посреди необъятного помещения и с тоской понимаю: времени, чтобы разобрать кавардак, потребуетя уйма! В мойке высится гора грязной посуды, слава богу, она хоть ограничена высотой крана, а то бы достигла потолка. Впрочем, рано я обрадовалась: те тарелки, что не поместились в раковине, пристроены на столе, там же стоят и чашки с остатками чая, кофе, какао, сока… На спинках стульев висят свитера и пиджаки. Ни Сережка, ни Костин, ни Кирюшка не способны дойти до шкафа и аккуратно расселить одежду. Наверное, привычка разбрасывать повсюду части гардероба, в том числе и носки, является одним из первичных мужских половых признаков. Скажите честно, ваши мужчины непременно кладут носки в корзину для белья? Если так, то поделитесь опытом, каким образом вам удалось выдрессировать мужа или сына. А туалет? Я имею в виду круг от унитаза. Лично у меня начинается приступ депрессухи при зрелище поднятого стульчака. А еще мужчины смеют упрекать нас, женщин, в неправильном выдавливании зубной пасты! Ей‑богу, это смешно! Не далее как сегодня утром Сережка гневно завопил из ванной: – Ну сколько можно объяснять? Не жмите на тюбик посередине! Аккуратненько давите снизу! Нельзя же быть такими косорукими неряхами! Мы с Катюшей переглянулись и ничего не ответили, хотя у меня с языка чуть было не слетела фраза: «Может, я и «косорукая неряха», только ни разу не оставила на обеденном столе грязную тарелку, не разбрасываю свои ботинки по прихожей и не забрызгиваю зеркало в ванной». – И что за хрень мокнет в тазу? – не успокаивался Сережа. – Какая‑то пакость! О! Лампа‑а‑а! Я вошла в ванную комнату. – Чего кричишь? – Здесь дохлая болонка! – взвыл Сережка. – С ума сойти! Я уставилась на пластмассовый тазик, в котором плавало нечто белое, кудрявое, и правда похожее на крошечную собачку, и взвизгнула: – Мама! Какой ужас! Сережка схватил полотенце, начал дрожащими руками вытирать вспотевший лоб, и тут до меня дошло: никаких крошечных собачек в нашей квартире нет. Мопсы и стаффиха стерилизованы, а Рамик не способен принести в подоле потомство, наш двортерьер кобель и… – Это Лолита, – сообщила Лизавета из коридора. Серега выронил полотенце, но успел поймать на лету. – Кто? – Что? – обернулась я. Лиза хихикнула и заглянула в дверной проем. – Вы забыли, да? Вот как ко мне относитесь! Не обращаете внимания на мои проблемы, не интересуетесь… Я привалилась к стене. У Лизаветы с большим опозданием начались проблемы подросткового возраста, по любому поводу она теперь обижается. – Сделай одолжение, – прошипел Сережа, – объясни, кто такая Лолита и почему она покончила с собой в нашей ванной? Что за существо утонуло в муках? Пудель? Котенок? – Овца, – пожала плечами Лизавета. – Издеваешься, да? – взвыл Сережка. – Да жене козла ни за какие пряники в пластиковом тазу не поместиться! Лиза засмеялась: – У козла жена – коза. Супруга овечки зовут бараном. |
