Видимо, так зовут бывшего мужа, догадалась Фредрика.

– Мы ничего не думаем, – быстро возразила она. – Однако нельзя исключать никаких вариантов развития событий… Я просто пытаюсь понять, что с ней, то есть с Лилиан, могло случиться.

– У нас с Габриэлем, – заговорила Сара, слегка ссутулившись, – бывали… точнее, бывают конфликты. Однажды, давным‑давно, мы поссорились из‑за Лилиан, но он никогда не поднимал на нее руку, никогда!

Фредрика заметила, что Сара снова принялась тянуть себя за рукава. И решила, что сейчас вряд ли получится выяснить, избивал женщину бывший муж или нет. Уже потом, в управлении, надо будет проверить, обращалась ли она в полицию по этому поводу, а с этим бывшим в любом случае придется пообщаться.

– Не могли бы вы подробно рассказать о том, что случилось на перроне во Флемингсберге? – спросила Фредрика, надеясь, что теперь разговор пойдет легче.

Сара несколько раз кивнула, но ничего не сказала. Только бы она не разрыдалась, подумала Фредрика, всегда терявшаяся в таких ситуациях – не в личной жизни, конечно, а на работе.

– Я вышла из поезда, потому что мне нужно было позвонить, – медленно произнесла Сара. – Позвонить одному другу…

Фредрика встрепенулась, перестав разглядывать падающие на платформу капли дождя. Какому еще другу?!

– А почему вы не позвонили из поезда?

– Не хотела будить Лилиан, – быстро ответила Сара.

Пожалуй, слишком быстро… К тому же до этого она сказала полицейским, что вышла позвонить, так как они с Лилиан сидели в так называемом тихом отсеке вагона.

– Она так устала, – прошептала Сара. – Мы часто ездим в Гётеборг навестить моих родителей. Наверное, простудилась – обычно она никогда не спит всю дорогу.

– Понимаю, – отозвалась Фредрика и, помолчав, спросила: – А может быть, вы не хотели, чтобы Лилиан слышала ваш разговор?

Сара сразу призналась.

– Нет, не хотела. Мы с моим… другом… познакомились совсем недавно. Пока Лилиан совершенно необязательно знать о нем, еще слишком рано.

Конечно, необязательно, подумала Фредрика, вдруг она расскажет об этом новом «друге» своему отцу, который, судя по всему, продолжает поколачивать маму и после развода.

– Мы говорили всего минуту! Да даже меньше! Я сказала, что мы скоро приедем и что он может прийти ко мне вечером, после того как Лилиан ляжет спать, – продолжала Сара.

– Хорошо, что же произошло потом?

Женщина выпрямилась и тяжело вздохнула.

Фредрика сразу поняла, что Саре не хочется вспоминать об этом.

– Это было так странно, просто бред какой‑то, – устало начала Сара. – Сущий бред! – покачала головой она. – Ко мне подошла какая‑то женщина. Нет, девушка: довольно высокая, худая, с грубоватым лицом. Машет руками и кричит, что ее собаке плохо! Думаю, она обратилась ко мне, потому что я стояла чуть в стороне от остальных. Сказала, что ехала на эскалаторе с собакой, и тут та вдруг упала и забилась в судорогах!

– В судорогах?! Собака?!

– Да, она так и сказала! Мол, собака бьется в судорогах, и не помогу ли я поднять ее наверх по эскалатору. А у меня, знаете, у самой всю жизнь были собаки, ну до последних двух лет… Девушка была просто в панике, поэтому я решила помочь ей…

Сара замолчала, Фредрика задумчиво потирала ладони.

– А вы не подумали о том, что можете опоздать на поезд?

Впервые голос у Сары стал резким, а взгляд – яростным:

– Вообще‑то я спросила у кондуктора, сколько мы будем стоять! Он сказал – не меньше десяти минут! Не меньше! – повысила голос Сара, поднимая руки с растопыренными тонкими пальцами.