— С этим письмом срочно отправляйтесь во Франкфурт-на-Майне — чем раньше, тем лучше, — сказал связник. — В Берлине очень неспокойно.

Рихарду и самому не нравилась обстановка в Берлине — тут было не то чтобы беспокойно или опасно, тут было душно; он хорошо помнил этот город девятнадцатого года, свой собственный арест на перроне Берлинского вокзала — столичные шуцманы выследили его и препроводили в кутузку, из которой был только один выход — к стенке, где производили расстрелы. Но Берлин в девятнадцатом году был не тот, что, скажем, в году восемнадцатом, когда кайзер Вильгельм Второй бежал за границу — Рихарда освободили. Помогли берлинские друзья. Препроводил Рихарда на вокзал усиленный полицейский конвой.

Кстати, именно в девятнадцатом году Рихард стал членом Коммунистической партии Германии. Членский билет за номером 08678 он получал здесь, в Берлине. Сама компартия к этой поре уже полгода находилась в подполье.

Встреча со связником происходила в довольно шумном и многолюдном заведении под названием «Баварская пивная» — когда вокруг много людей, то и затеряться легче, и уйти от ищеек проще. Рихард оглядел огромный зал — здесь находилось не менее сотни человек. За отдельным столом, недалеко от них, сидели полицейские — пять шуцманов в черной форме, пили пиво и ели сосиски. Присутствие полицейских нисколько не встревожило связника.

Что обрадовало Рихарда, так это рекомендательное письмо, которое он только что получил, письмо было адресовано главному редактору «Франкфуртер цайтунг» — газеты, которую Зорге хорошо знал и в которую иногда посылал материалы из Шанхая, газета охотно печатала их, так что найти общий язык с изданием ему будет нетрудно.

— Газета тесно связана с концерном «Фарбениндустри», защищает его интересы; изредка бьет тяжелым молотом по коммунистам, отличается некой буржуазной чопорностью, но все-таки не впадает в такие крайности, как «Ангрифф», — проговорил связник и неожиданно произнес «постороннюю» фразу: — Вы обратили внимание, что ныне в Берлине очень поздно цветут каштаны?

Зорге понял, что со спины к ним приближается человек, связник его видит, а Рихард нет.

— Да, — сказал Зорге, — я даже хочу написать специальную статью о каштанах Берлина, это интересная тема.

— Чего изволите? — раздался просквоженный голос над головой Рихарда. Это был официант. — Простите, что не мог так долго подойти к вам — слишком много посетителей.

— Ничего страшного, — связник успокаивающе махнул рукой, — принесите нам по паре кружек холодного баварского пива и копченые сосиски с капустой. — Пояснил Рихарду: — Это фирменное здешнее блюдо. Нигде в Берлине так вкусно не готовят копченые сосиски с тушеной капустой. — Махнул рукой официанту: — Быстрее! Одна нога здесь, другая там.

Официант исчез, Рихард перестал ощущать его спиной.

— Говорят, на газету «Франкфуртер цайтунг» имеет особые виды сам Геббельс — он собирается превратить ее в издание, способное влиять на умы интеллигенции. Гитлеру очень важно приручить интеллигенцию, сделать ее карманной, и эту задачу он поручил Геббельсу.

— Скажите, а имела эта газета когда-нибудь собственных корреспондентов в Москве?

— Никогда не имела.