У них еще оставались сырые яйца, Нурия отобрала четыре, сделала в скорлупе дырочки, чтобы их можно было выпить, а два отложила.

— Жаль, что я боюсь коров, а то мы могли бы раздобыть немного молока, — заметила дуэнья. Потом она попросила Диего выйти на несколько минут, чтобы девушки могли помыться с помощью мокрой тряпки.

Наконец женщины устроились на соломенной постели, завернулись в плащи и заснули. Прошло три или четыре часа, а Диего все сидел у них в изголовье, держа наготове кинжалы, умирал от усталости и изо всех сил боролся со сном. Вздрогнув от внезапного собачьего лая, юноша понял, что все-таки заснул. Надолго ли? Диего понятия не имел, но в сложившихся обстоятельствах даже короткий сон был непозволительной роскошью. Чтобы развеяться, молодой человек вышел на улицу и вдохнул ледяной ночной воздух. Над крышей дома все еще вился дым очага, в толстой каменной стене светилось единственное окошко, и Диего решил, что проспал не так долго. Он решил отойти подальше, чтобы справить нужду.

Возвращаясь через несколько минут, юноша разглядел во тьме силуэты обоих крестьян, на цыпочках пробиравшихся к стойлу. В руках у них было что-то тяжелое, то ли ружья, то ли дубинки. Против такого грозного оружия короткие ножи Диего были совершенно бесполезны. Разматывая кнут, он ощутил под ложечкой знакомый холодок, предвестие схватки. Юноша знал, что у Исабель есть заряженный пистолет, но девочка крепко спала, и, кроме того, раньше ей никогда не приходилось стрелять. Диего мог воспользоваться преимуществом внезапного нападения, однако вокруг было слишком темно. Молясь, чтобы собаки его не почуяли, молодой человек стал бесшумно пробираться к стойлу вслед за разбойниками. Несколько мгновений стояла абсолютная тишина: злодеи хотели убедиться, что их жертвы спят достаточно крепко. Успокоившись, они зажгли свечу и принялись рассматривать лежащих на соломе людей. Бандиты не хватились одного гостя, приняв свернутый плащ Диего за укутанную человеческую фигуру. Тут заржала лошадь, и Исабель, потревоженная этим звуком, встрепенулась и села. Ей понадобилось всего несколько мгновений, чтобы понять, где она находится, увидеть разбойников, догадаться, что происходит, и потянуться к пистолету, который она держала наготове у изголовья. Однако, не успев поднять оружие, девушка отлетела назад от грубого тычка. Шум разбудил Хулиану и Нурию.

— Что вам нужно? — вскрикнула Хулиана.

— Вас, птенчики, и ваши деньги! — отозвался один из бандитов, приближаясь к ней с дубинкой наперевес.

И тут в неверном свете свечи разбойники увидели лица своих жертв. С криком ужаса они кинулись назад и столкнулись с Диего, сжимавшим в руке рукоять кнута. Прежде чем нападавшие успели оправиться от испуга, кнут взметнулся в воздух и с сухим щелчком впился в ноги одному из бандитов, вырвав у него крик боли. Второй разбойник бросился на Диего, но кнут, свившись в петлю, ударил его по животу, и бандит согнулся пополам. Однако его товарищ уже оправился от удара и, накинувшись на противника с невероятной для своего веса легкостью, сбил юношу с ног и навалился сверху, точно мешок с камнями. В рукопашной схватке от кнута было мало толку, а негодяй уже выкручивал запястье Диего, заставляя его бросить нож. Одной лапищей он тянулся к горлу юноши, а другой старался выбить у него оружие. Разбойник был невероятно силен. Диего чувствовал тяжелый дух нападавшего, ощущал мерзкий запах у него изо рта и, отчаянно сопротивляясь, пытался понять, как этой бестии удалось то, что не сумел сделать прославленный борец Хулио Сесар во время испытания в Обществе справедливости. Краем глаза он видел, что второй разбойник пришел в себя и схватил дубинку. В стойле стало светлее: это солома загорелась от упавшей свечи. Внезапно прогремел выстрел, и стоявший на ногах бандит со звериным рыком повалился наземь. Воспользовавшись кратким замешательством, Диего сумел отшвырнуть своего противника яростным ударом в солнечное сплетение.