— Почему тебя это волнует? Пока тело не погребено ты лишен части сил?

— Не люблю, когда мешают природе взять свое.

Послышался мелодичный свист. Король тотчас поднялся, оставив просьбу герцога без ответа.

— Рона, без меня, — бросил он через плечо, — ничего не предпринимай.

— Слушаюсь, господин.

Рихард не без любопытства разглядывал тюремщицу. Женщина обладала характерной внешностью жителей Золотых полей: карие глаза, светлые волосы, перехваченные на городской манер широкой кожаной тесьмой. Ее черты лица казались ему знакомыми, но за тысячи лет любое лицо покажется знакомым. Вряд ли она происходила из знатного рода, уж слишком темной ее была кожа и крупными кисти. Предводительница мышей утратила девичью свежесть, но еще была привлекательна, несмотря на свежую отметину на опухшей скуле.

— Кто тебя ударил?

— Оставь эти уловки, — Рона скривилась. — Чудовище.

Рихард не сдержал усмешки. Давно на его пути не встречались такие как она. Разговорить Рону, пока не вернулся король, было полезно.

— Разве я выгляжу как чудовище? Может, ты так зовешь всех мужчин? Или только знатных? Кто из нас так сильно обидел тебя?

— Тебе не удастся заморочить мне голову.

— Я спрашиваю, потому что мне интересно.

— Заткнись!

— Почему женщина не у родного очага с мужем и детьми? — ответом было презрительное молчание. — Хорошо, спрошу о другом… Более приятном. Ты видела мою смерть?

Снова молчание.

— О, она доставила бы тебе удовольствие. Смерть была кровавой и мучительной. Как и все прежние. Я никогда не умирал от старости или во сне. — Рона по-прежнему не отвечала, Рихард решил снова сменить тему, надеясь успеть отыскать ее слабое место. — Однажды у городской стены прижился кровосос. Забрел из чащи. Он был очень стар и хитер, мастерски скрывался, но я обнаружил его и убил прежде, чем он успел поесть. Разве я не защитил горожан?

— Они нужны тебе самому! — процедила женщина сквозь зубы.

— Я не пью кровь, — спокойно возразил герцог, — а люди болот живут лучше, чем люди полей и холмов.

— Откуда чудовищу знать, что для людей лучше?

— Я не знаю. Знают они, умоляя дать им приют. И никто не хочет уходить обратно.

— Их держит клятва. Они не могут уйти.

— Не все приносят клятвы.

— Родившиеся в болоте испорчены и поражены твоей скверной.

— А как же те, кто бывает проездом? Торговцы из Золотого города, люди короля, даже твои соглядатаи — они тоже поражены?

Рона нахмурилась.

— Можешь ли ты им доверять? — уловка была примитивной, но попробовать стоило. Не похоже, чтобы она заколебалась, но у зерна сомнения длинные корни.

Король вернулся в сопровождении хромого мужчины — королевского дознавателя. Тот скрипел почерневшим от жира кожаным передником, смущенно прижимая к животу сверток с инструментами и ведерко с самогоном.

— Доброго дня, Безмолвный герцог. — Тощий палач склонился в учтивом поклоне. Он всегда был вежлив.

— И тебе всех благ, Ланс. Предстоит много работы?

— Если мой господин пожелает.

— Предлагаю заключить сделку. — Фридо был само дружелюбие. — Отринем былое недопонимание. Начнем с чистого листа, раз уж то, что стало Ульваром, жаждет с тобой познакомиться…

— А что не так с Ульваром? — перебил Рихард.

— Я полагал, ты об этом знаешь… Он не человек больше. Его соратники тоже. — Фридо пожал плечами. — Островное королевство более не существует. — Король демонстративно щелкнул пальцами.