Выбросив окурок в окно, он посмотрел на подернутую дымкой линию горизонта, изломанную высотными зданиями большого города.

— Уфа, — подтвердил немое предположение водитель.

Оскар перевел взгляд на молодого напарника. Матеуш крепко спал. Очень крепко…

Грузовик прополз по мосту через Белую, миновал сложную развязку. За мостом трасса сделалась уже, а справа показалась обширная стоянка.

— Высади нас здесь, — распорядился Оскар.

Машина грузно въехала на стоянку, зашипела тормозами, замерла. Минуты через две открылась правая дверца, и на асфальт один за другим спрыгнули Оскар с Матеушем. Осмотревшись, спешно зашагали на северо-восток — к центру города.

Водила так и остался в кабине. Странно запрокинув голову, он сжимал правой ладонью пистолет с глушителем. Тот пистолет, из которого несколько часов назад Оскар расстрелял на дороге ментовских подельников. На груди старой футболки зияла небольшая дырка, под нею с поразительною быстротою расползалось темно-красное пятно…

Подслушанный с помощью жучка адресок отыскался на другом конце города — в старом, малоэтажном районе. Правда, пришлось немного поплутать по тенистым дворам и улочкам, поспрашивать охочих до разговоров стариков-пенсионеров. И скоро языки доброхотов вывели к дому № 88 по улице Суворова.

Сбавив шаг и с опаской озираясь по сторонам, Оскар с Матеушем вошли во двор длинной пятиэтажки.

Нет, черной «Audi» не видно. Значит, посланник Суходольского их опередил. Или вообще не доехал по каким-то малопонятным причинам.

Первый подъезд. Над входом висит облезлая табличка с номерам «1–20». Здесь нужной квартиры нет.

А вот и второй. «21–39». Сюда.

Короткие лестничные марши с облупленными ступеньками. Третий этаж. Дверь с «двойкой» и «девяткой» на светлом пластмассовом ромбе. Кнопка звонка, припорошенного сверху старой побелкой.

Напарники переглянулись. Оскар поднял руку к звонку и вдруг услышал бодрые шаги по ступеням — кто-то спускался с верхних этажей. Обоим пришлось отпрянуть от двери, тихо поставить на перила рюкзак и сделать вид, будто роются в его недрах.

Склонившись над раскрытым клапаном, Оскар осторожно скосил взгляд вправо и ждал…

Глава четвертая

Россия. Уфа

Наше время

Спрятав под косухой завернутую в целлофановый пакет «Реликвию», Яровой сбежал по ступенькам и вышел из подъезда во двор. Усевшись в машину, открыл крышку «бардака» и на миг призадумался…

— Не годится, — мотнул он давно немытыми патлами, нагнулся и сунул руку под сиденье.

Под сиденьем имелось пространство, куда можно было спрятать на время путешествия папку. Ни это местечко ему не понравилось близостью и легкостью доступа. Константин оглянулся по сторонам, осмотрел интерьер салона. Взгляд зацепился за широкий подлокотник, убранный в кожаную спинку заднего сиденья.

— Так-так-так… — выбравшись из машины, переместился он назад, дабы изучить подлокотник.

И первое, что он заметил — тонкий темно-серый провод, один конец которого исчезал в надорванном угловом шве, а другой терялся где-то за спинкой кресла. Находка озадачила.

Костя опять покинул машину, открыл крышку багажника и, согнувшись пополам, заглянул в его недра. Ничего не заметив, стал шарить рукой.

«Вот ты где! — нащупал он и выдернул антенну. — Теперь достать сам жучок и можно материться в слух!..»

Подслушивающее устройство полетело в высокую траву. Молодой человек сызнова уселся на водительское место, завел двигатель; машина медленно выехала со двора, у асфальтовой дороги притормозила, словно решая куда повернуть.