Маркус запнулся на входе.

— О… это…

— Действительно. Кто бы подумал, что ублюдки умеют готовить.

Эссейл медленно направился к кухне, пытаясь притвориться, что всегда так лениво прохаживался по дому.

На кухне стало очевидно, что Эрик и Эвэйл превзошли себя, чтобы их гость ощутил гостеприимство: накрыли стол, пусть и криво, да и вилки лежали не с той стороны тарелок; приготовили разнообразные блюда… в чем они преуспели намного лучше; сварили кофе… а, нет, это быстрорастворимый, но, тем не менее, заслуживающий внимания, судя по аромату.

— Присаживайся, — Эрик обратился к Маркусу, когда их представили. — Мы накормим тебя… нет, не спорь, просто садись.

Прохромав к стулу, Маркус облегченно выдохнул, освобождая свои хилые ноги от весьма небольшого веса. Он откинул длинные волосы назад, открывая любопытным взглядам кузенов свое лицо и аномалию, из-за которой на его щеках, подбородке и шее совсем не росли волосы.

Воистину, у мужчины была приятная внешность, подумал Эссейл.

— Тогда я приготовлю вам Последнюю Трапезу, — сказал Маркус.

— Посмотрим, дружище, — Эрик поставил перед гостем тарелку, заваленную едой.

По привычке Эссейл потянулся в карман пиджака, хватаясь за склянку… но остановил себя, не успев достать ее, и посмотрел на часы на микроволновке. Потом сверил время на своих «Пьяже».

— Кузен, присоединяйся к нам, — ответил Эрик, когда они с Эвэйлом поставили себе тарелки и сами сели.

Эвэйл поднял вилку и ткнул ее в сторону тарелки Маркуса.

— Приступаем к воде?

— «Приступаем к еде», ты хотел сказать, — Эссейл его поправил на автомате.

— Кузен, ты разве не будешь есть? — спросил Эрик.

Эссейл повернулся к раковине. За несколько шагов, таких же нетвердых, как и у Маркуса, он открыл склянку и высыпал кокаин в водосток.

— Внизу, — сказал он хрипло, включив воду. — Вы знаете, где мой тайник.

Кокаина, о нем шла речь.

— Да, — прошептал Эрик. — Знаем.

— Унесете все из дома. — Когда кузены подскочили, он жестом велел им сесть обратно. — После трапезы. Я хочу, чтобы вы остались и заставили его поесть. Потом отведете его вниз, в свободную спальню.

— Мне ни к чему такая роскошь, — ответил Маркус. — Только место, где я могу положить голову в течение дня.

— Ты заслужил достойный отдых, мой дорогой друг.

Когда раздался стук в дверь, Эссейл посмотрел на троицу.

— Следующие несколько вечеров я проведу в весьма нелицеприятном состоянии. Не знаю, сколько именно. Позаботьтесь о нем. Я буду крайне недоволен, если к моему возвращению Маркус не прибавит в весе и не поправит свое здоровье.

Подняв руки, он заметил дрожание в пальцах.

Его ждет, выражаясь на сленге, полный отстой.

Подойдя к черному входу, он открыл дверь, ощущая абсурдное желание поклониться. И он ему последовал.

В ответ Доктор Манелло указал на черный мерседес с тонированными стеклами, стоявший на парковке.

— Готов?

— Да.

— Насколько все запущено? Ты трясешься.

— Боюсь, станет только хуже.

Перед тем как покинуть свой стеклянный особняк, Эссейл посмотрел на Маркуса. Мужчина медленно ел, его костлявые руки неловко держали стерлинговое серебро, словно он очень долго не пользовался столовыми приборами.

У него впереди длинный путь.

Но если он, пережив столько ужасов, смог набраться храбрости, чтобы вернуться к жизни… то мог и Эссейл.